– Можно? – В приоткрытую дверь заглянула девушка. – Я по объявлению.
Брун кивнул, на секунду потеряв дар речи при виде пассажирки такси. Девушка перешагнула порог, остановилась, озираясь. Брун стряхнул крошки побелки с плеча, подтянул носком ботинка штору, в тщетной попытке затолкать ее под стол, но девушка заметила его маневр и удивленно приподняла бровь. Впрочем, перед этой фифой не стоит ломать комедию. Все равно она не подходит. Хрупкая, как тонкий фарфор, который лучше даже в лапы не брать – треснет, каштановые волосы свисают до плеч прядями такими рваными, словно их кромсали кухонным ножом. Распахнутая серебристая шубка стоит больше его машины.
– У вас побелка на носу, – сказала она. – Меня зовут Эльза.
– Ты не подходишь, Эльза, – буркнул он, вытирая лицо рукавом.
Эльза – дурацкое имя. Сначала мягкое «л», от которого едва язык не сворачивается, а потом надо сомкнуть зубы, будто кусаешь листок, – так его учила в свое время логопед. Только вот он не травоядный.
– Прощай, – сказал он.
– А еще след на лбу от стола отпечатался, вот тут, – она ткнула пальцем себе в середину лба. – Подхожу.
– Если бы мне нужна была секретарша, я бы, может, тебя и взял. – Он откинулся на спинку кресла, заскрипевшего, как свежий снег. – Ножки у тебя что надо, общий вид, – он обвел ее в воздухе рукой, – вполне. Бледновата слегка, но это вроде модно сейчас. Закос а-ля кровосос, – он ухмыльнулся случайной рифме. – Кофе варить умеешь? – Дождавшись кивка, продолжил: – Тогда приходи весной, Эльза. В начале апреля.
– Мне нужна эта работа, – упрямо повторила девушка, и в душе Бруна зашевелилось сомнение. А может, и вправду попробовать? Она куда симпатичнее Кости, который к тому же стриг ногти на его ковер.
– Откуда ты вообще взялась? Я не давал адрес в объявлении.
– У вас работал Костя, с аллергией…
– Да. Выходит, он дал тебе адрес, и ты решила заявиться лично. Что ж, похвальная целеустремленность. Но ты не подходишь. Я могу зашибить тебя ненароком и даже не заметить.
Брун махнул рукой, показывая на выход. Эльза вздохнула и медленно задрала юбку. Брун выпрямился в кресле, ошарашенно впитывая неожиданную картину: черные чулки на кружевных резинках, белая гладкая кожа бедер, краешек трусиков.
– Это… весомый аргумент, – заметил он, – хотя под совместным проживанием я не имел в виду интим.
– Я тем более не имею его в виду, – ответила девушка и развернула правую ногу в сторону.
Брун текуче встал, подошел к ней, присел на корточки, рассматривая две алые отметины с синей каймой на внутренней стороне бедра. Втянул запах. Искусственная свежесть духов с цитрусовой ноткой почти забивала естественный аромат, но девчонка пахла человеком. Значит…
– Метка альфа-вампира, – ответила на его мысль Эльза и одернула юбку, словно опустила занавес. Чулки и белая кожа исчезли.
– Но ты все еще человек, – заметил он, выпрямляясь.
– И собираюсь им оставаться как можно дольше.
– Когда он тебя пометил?