– Просыпайся, медвежонок!
Высокий голос Эльзы вошел в его ушную раковину словно сверло дрели.
– Солнышко встало, утро настало!
Брун повернулся на спину, поморгал, разлепляя глаза. Эльза раздвинула шторы, но солнца, вопреки ее обещаниям, не было видно за серой хмарью. Зато аккуратная круглая попа в бежевых шортах выглядела очень симпатично.
– Открывай глазки, мишка!
– Ты что, пьяная? – хрипло спросил он.
– Может быть, – задумалась Эльза. Она села на его кровать, скрестив ноги по-турецки: ногти выкрашены алым лаком, пятки розовые, как у котенка. – Мне теперь почти не нужен сон, так что я пила вино и думала. Скажи, ты не обиделся, что я тебе отказала? Дело не в том, что ты оборотень. Хотя раньше я только с людьми… но не потому, что у меня какие-то предрассудки, нет.
Брун повернулся на бок, страдальчески зажмурился.
– У меня в принципе мало опыта такого рода. Ну, ты понимаешь. Я решила озвучить, что не считаю тебя человеком второго сорта.
– Спасибо, – буркнул он.
– Хотя ты очень волосатый, – заметила она. – Волосатые плечи – это уже перебор. Я могу посоветовать тебе отличный крем для депиляции…
– Ты кофе сделала?
– Сейчас. – Кровать отпружинила под ее весом. – Я решила сделать, когда ты встанешь, чтобы кофе не успел остыть.
Эльза скрылась за дверью, и Брун тихо застонал. Неужели ему придется терпеть ее трескотню всю зиму?
В ванной он едва смог найти пену для бритья среди батареи разномастных баночек, оккупировавших единственную полку под зеркалом, и это тоже не улучшило его настроение. После душа он надел майку и штаны, прошлепал босиком на кухню. Эльза поставила перед ним дымящуюся чашку, тарелку с омлетом.
– Вот. Я приготовила завтрак. Пришлось погуглить рецепт, но я справилась. Я хочу сказать, что благодарна тебе. Мне правда некуда было пойти. Спасибо.
Она уселась напротив. На фоне окна ее волосы отдавали рыжиной, как у лисы.
– Ты гуглила омлет?
– У нас дома есть повар. – Она пожала худенькими плечами.
– Понятно. – Кофе оказался таким, как он любил, и это несколько примирило его с жизнью. – Почему сама не ешь?