– Я бы не был так в этом уверен, так как слышал, как ваши расстегнутые пуговички на блузке адептам покоя не дают.
– Пф-ф-ф! – громко фыркнула Хвенильда, избавив меня от ответа. – Мне иногда на практике верхнюю рубашку приходится снимать, чтобы увидели, как правильно руку держать или удар блокировать. И что теперь? А вот о вас слухи ходят, что на зачет девушкам не в кружевных чулочках можно и не приходить. Не знаете почему?
Настала очередь философа краснеть под смешками коллег, но делиться профессиональными секретами с остальными он не спешил.
– Господа, у нас учения. Вы забыли? – одернул всех ректор. – Они уже отличаются от привычных – Академию мы защищаем впервые. И мой опыт подсказывает, что это не единственный сюрприз, подготовленный для нас лордом проверяющим. Поэтому прошу собраться и отнестись к предстоящему со всей серьезностью. Приступим.
Следующий час я тихо восхищалась мужем подруги. Сказывалось его военное прошлое. Пока остальные преподаватели еще чесали затылки, ректор уже продумал план защиты Академии и назначал ответственных на каждый участок. Так, Хвенильда должна была организовать мобильные отряды и установить график патрулирования периметра. Артефакторам нужно было подготовить и раздать командирам отрядов со старших курсов кристаллы связи, усилить стены Академии, установить защитный купол, доработать защитные плетения, чтобы оповещения приходили не только при попытке нарушения контура, но и при подходе к нему.
Приказы сыпались как горох. Дошли и до моей персоны. Ректор решил оставить меня в штабе координировать работу, но я выдвинула другую идею:
– А можно мне с мобильными отрядами? Мы же должны защищать Академию. Давайте подготовим ловушки на случай прорыва.
– Какой прорыв, милочка? – свысока фыркнул философ.
– Предполагаемого прорыва, – спокойно отреагировала я. – Мы же готовимся к нападению. Будет странно, если не продумаем и этот момент.
– А в этом есть смысл, – одобрительно кивнул Виланд. – Можете взять в помощь свою группу и привлечь первый курс. Последним полезно поработать руками, толку от них мало, а так при деле.
Неожиданно ректор на мгновение задумался, а потом усмехнулся:
– Просто замечательная идея! После учений ловушки останутся, и это отобьет охоту бродить возле стен, а то каждый год находятся умники, желающие найти способ обойти защиту.
– Неужели будет лучше, если кто-то покалечится? – не сдавался философ, бросив в мою сторону злобный взгляд.
– А мы всех предупредим и заставим подписать бумаги, что с наличием ловушек они ознакомлены и ответственность Академия не несет. Забыли, сколько было попыток взлома защиты и чего нам стоило восстановление? Это прекрасный способ сократить расходы в будущем.
– Мы поставим несколько серьезных ловушек, а после учений их деактивируем, но среди адептов можно пустить слух, что убрали не все, – как вариант предложила я, и его тоже одобрили.
Из кабинета ректора я выходила окрыленная. Прежде чем приступать к задуманному, решила позавтракать. Сегодня в столовой было особенно шумно, все говорили об учениях. Слова высшего о том, что каждый может отличиться, упали на благодатную почву. Почти за любым столиком обсуждали, что бы этакого придумать. То тут, то там слышались взрывы смеха.
– Не обращай внимания на нашего философа, – посоветовала Хвенильда, подсев за мой столик. – От него жена сбежала с каким-то проходимцем, и он теперь всех женщин ненавидит.
– Я бы от такого тоже сбежала, – вырвалось у меня, и мы с валькирией понимающе переглянулись.
– Он не поверил сначала, дознавателей привлек, ищеек, утверждал, что ее похитили, но когда те нарыли информацию обо всех ее романах – сдулся. Теперь желчью исходит.
Мы замолчали, отдавая дань еде. День предстоял насыщенный, и следовало плотно подкрепиться. Хвенильда так вообще себе полную тарелку мяса положила и четкими движениями резала на маленькие куски, быстро поглощая.