– Вы неуловимы, Валерия, – раздался за спиной ироничный мужской голос.
Я оглянулась. С едва заметной улыбкой, таящейся в уголках губ, на меня смотрел Григорий Покровский.
– Как хорошо, что вы здесь! Не придется идти на почту, – нашлась я и полезла в сумку за тубусом с бумагами. – Заберете заявки?
Подозреваю, что он несколько опешил от подобной наглости, но, с трудом сдерживая веселье, забрал протянутый цилиндр со сверкающей руной.
– Хороший выбор, – кивнул он на стило.
– Да, – согласилась я, пробуждая магию, – отличный.
В этот момент руны, вырезанные на длинном теле инструмента, вспыхнули, а на кончике затеплилась розоватая искра Истинного света. Григорий перевел на меня задумчивый взгляд, и, смутившись, я поспешно погасила магию. Скрывать изменения дара было бессмысленно, даже не пыталась, но впервые человек, стоявший рядом, действительно понимал и оценивал масштаб этих самых изменений.
Когда мы вышли на улицу, я увидела возле пешеходной мостовой экипаж с королевским гербом на дверце. Похоже, Григорий увидел из окна, как я заходила в лавку, и специально остановился. Я планировала купить шоколада для Матильды, чтобы умаслить ворчунью с порога и избежать нудных лекций о побегах хорошо воспитанных дочерей с отцовского венчального обряда, но Григорий спросил:
– Как вы смотрите, чтобы выпить чашку чая? Не подумайте ничего превратного, я хотел бы обсудить с вами проект.
– Вы его даже не видели.
– Тем любопытнее узнать о задумке из ваших уст.
Ужасно развеселило, что пить чай Григорий привез меня в ту самую жутко пафосную ресторацию, где мы встретились впервые. Подозреваю, что других мест, подешевле и поуютнее, он просто не знал – слишком мало жил в столице или же считал, будто статус не позволяет главному королевскому артефактору опуститься до чайных с простыми смертными.
Для посетителей было еще слишком рано, и обеденный зал практически полностью пустовал. Нас с большой помпой проводили к столику возле окна, выходящего на набережную Венты. Пока подавальщик нес заказанный чай и пирожные со сложным названием, мы принужденно молчали.
– Что вы хотели узнать о моем артефакте? – не выдержала я, пытаясь найти тему для разговора с почти незнакомым мужчиной, видевшим меня в один из самых, пожалуй, ужасных моментов в жизни.
– Почему вы отказались от должности моего помощника? – спросил он, вперив в меня прямой взгляд. – Ведь принцесса вам предлагала.
– Мне правда польстило приглашение, и отказ не касался вас лично, господин Покровский. Возможно, мы бы даже сработались. Дело в том, что мне неинтересна служба под чьим-то началом. Я хочу дерзнуть и открыть собственное маленькое ателье, где смогу создавать ту магию, которая мне самой по душе. Возможно, со временем даже сумею отыскать единомышленников, – призналась я в мечте, окрепшей после возвращения из Абриса.
– Собираетесь уводить у нас клиентов? – подколол он.
– Надеюсь, вас не обидело, что Лидия попросила меня об услуге? Думаю, она решила, что женщина сможет лучше понять желания женщины, – смутилась я, но моей вины в том, что лаборатория не смогла удовлетворить вкусов капризной принцессы, не было. – Знаете, сейчас выпускается много талантливых ребят. Лучше уступить должность человеку, который в этом действительно нуждается. Старт в королевской лаборатории – прекрасный шанс для любого из них. Хотите, кого-нибудь порекомендую?
– А если я скажу, что сейчас мы пытаемся восстановить магические ворота с Абрисом, – словно не услышал он меня, – вас заинтересует такой артефакт?
Некоторое время мы разглядывали друг друга. В голове били тревожные молоточки и крутилась пугающая мысль, могло ли так случиться, что в тот вечер Григорий Покровский оказался свидетелем того, как я толкнула входную дверь отцовского дома буквально из ниоткуда.