– Откуда такая информация? Этот маньяк, случайно, не твой внештатный сотрудник?
Ильин поморщился от неуместной шутки. Но все же попытался пояснить мысль.
– На руках – проволока, у пса на морде – тоже…
– Так, может, он после убийства?.. Слушай, а зачем ему этот взрыв? Он же ей и без того все нутро вывернул… Фирменный знак, что ли?
– Нет. Я же говорю: озверел, сука! Ты же читал дело!
Стародубцев пожал плечами и наконец-то снял свои дурацкие очки.
– Упустил.
– До этого он отрезал конечности и оставлял на новом месте преступления. Не всегда, но через раз – точно. Поджигал, вставлял…
– Молодые люди, – голос, отвратительно тягучий, словно из человека силой вытягивали каждый слог, прервал диалог Ильина и Стародубцева. Они обернулись. Перед полицейскими стояла женщина в розовой шляпе с вуалью, прикрывающей вылинявшие старые глаза.
– Мне кажется, вы здесь главные?
– Вот он, твой звездный час, – прошептал Ильин Стародубцеву, потом добавил, обратившись к женщине: – Я – нет, вот он поглавнее будет.
Ильину хорошо был знаком подобный типаж свидетелей. Всезнайки. Все им известно; по горячим следам могут самостоятельно отыскать злодея. Зачастую этим злодеем оказывается поднадоевший сосед или дворовый хулиган. Сейчас трепотни будет – не на одно дело. Розовая шляпка с усердием начнет доносить на всех, кто перешел ей когда-то дорогу. Виктор не хотел в этом участвовать. Отошел и направился к Сидихину.
– Петарды, – сказал эксперт, как только увидел Ильина.
– Сколько ж надо-то их, чтоб так развернуло?
Сидихин пожал плечами.
– Я думаю, он разрезал ей живот нарочно – чтобы вложить туда…
– Озверел, сука. Что-то еще? Отпечатки?
– Нет, ничего.
– Ладно… Пройдусь-ка, пожалуй.
Ильин развернулся, свернул на тропинку и дошел до еще одной похожей полянки, обрамленной кустарниками. Он не мог понять, для чего кто-то сделал эти идентичные островки. Они были настолько одинаковы, что вряд ли их сотворила природа. Человек. И его замысел майору был непонятен.