— Им было все равно, жить или умереть.
— Мне хочется, чтобы Рэйчел осталась жить. И я тоже.
— И не сомневаюсь, что им кто-то помогал. Кто-то старший, из рабов, собрал им все, что нужно.
— Да, — согласился Мэтью. — Наверное, так и было.
Он повернулся к ней, глаза его горели яростной решимостью.
— А вы не согласитесь сделать то же для меня, миссис Неттльз?
— Нет, не соглашусь! Я намертво против!
— Ну хорошо. Вы выдадите меня, если я сам соберу необходимые предметы? В частности, спички, кремень, нож, одежду и обувь для меня и для Рэйчел и запас еды. Я бы взял все это в доме.
Миссис Неттльз не ответила. Она нахмурилась, и лягушачье зеленоватое лицо иначе как устрашающим назвать было нельзя.
— Я прошу вас только о том, о чем вы однажды просили меня.
— Бог свидетель, не могу я видеть, как вы пуститесь в такое безумие и загубите свою молодую жизнь. А как же магистрат? Вы его бросите?
— Я благодарю Бога, который ваш свидетель, что магистрат Вудворд на пути к выздоровлению. И я ничем не могу ускорить этот процесс.
— Но если вы его так бросите, вы можете его сломать. Об этом вы подумали?
— Подумал. Это горький выбор — между Рэйчел и магистратом. Но перед этим выбором я стою. Я собираюсь написать ему письмо, в котором все объясню. Мне остается только надеяться, что он прочтет и полностью поймет мои рассуждения. Если нет… то нет. Но я надеюсь — верю, — что магистрат поймет.
— А время? Сейчас глубокая ночь.
— Все надо будет собрать и приготовить за двадцать четыре часа. Я хочу ее оттуда забрать и уйти задолго до рассвета.
— Это безрассудство! — сказала она. — Как вы собираетесь получить у Грина ключ? Он же не откроет вам дверь, не пустит туда и обратно!
— Это еще надо будет обдумать.
— И потом куда? Прямо к воротам?
— Нет, — ответил Мэтью. — Через болото, как шли те рабы.