«Я больше не могу».
— А тебе и не надо. Теперь есть я. Я твоего Ивана Сергеевича пошлю на дальний хутор во всех выражениях, что он заслужил, а потом уволюсь и найду тебе работу получше с твоими-то мозгами.
«Я тупая».
— Дура ты, а не тупая!
«Я бесполезная».
— Смени пластинку. Мы еще досмотрим этот сериал до конца. Уж лучше ковыряться здесь, чем вечность в серой тоске.
Я прислушалась. Внутри была тишина. К краю больше не тянуло. Представляю, как тяжело было бы отговорить меня саму.
Я с облегчением повернулась, мысленно планируя заняться каким-нибудь опасным хобби типа мотоциклов или скалолазания, чтобы завершить эту жизнь поаккуратнее и по правилам.
Но тут треснувший каблук на туфле решил окончательно сломаться.
Нога подвернулась, и, пару секунд побалансировав на бетонной оградке, я с облегчением поддалась гравитации и полетела вниз со всех семидесяти этажей башни офисного центра. Это было прикольно. Как будто в парке аттракционов. Почти до самого конца.
Ильязу снился пир. Вокруг стояли столы, много-много столов, все разноцветные — красные, как в Макдональдсе, желтые, как в КФС, голубые, как на фудкорте и белые, как в кафе у метро. И даже зеленые, как в Сабвее. И все они были уставлены роскошными блюдами: картошкой с разными соусами, прямо все-все соусы стояли, гамбургерами всякими, бигмаками с солеными огурцами и со свежими, биг тейсти с обычным соусом и с острым, пирожки с вишней прямо грудой лежали на столе, а рядом еще пирожки с черной смородиной, а еще там были огромные ведра с куриными крылышками, с наггетсами, много-много больших шоколадных коктейлей и мороженое с эмэндэмс, и маффины шоколадные и простые, и даже шаурма, как у дяди Бори в ларьке у метро.
Ильяз ходил вдоль столов и все-все ел. Чизбургер ел, картошку с кетчупом ел, коктейль шоколадный пил и клубничный еще, пирожок с вишней и шаурму. А куриные крылышки не ел, потому что не знал, какие они на вкус. Наверное, очень-очень вкусные, как мороженое! Правда, мороженое он тоже никогда еще не ел, но во сне попробовал, и оно было как вкус как кефир и вишневый пирожок сразу, очень вкусное.
А чизбургер и пирожок он знал, какие на вкус, потому что один раз мама оставила его на детской площадке в торговом центре рядом с фудкортом и ушла за какой-то тетей про работу разговаривать. Ильяз сначала попрыгал на батуте, но скоро устал, а на карусель пускали только тех, кто заплатил деньги. Тогда он пошел гулять по фудкорту и рассматривать картинки с едой. Там были такие пирожки с мясом и еще рис с овощами, и толстый такой повар держал ведро с борщом. Повар был очень смешной, поэтому Ильяз развеселился, хотя грустил из-за карусели.
Потом он ходил по фудкорту и смотрел, кто что ест. А какая-то девушка увидела, как он на нее смотрит, и спросила «Ты голодный?», а Ильяз на секундочку забыл, что мама велела отвечать и кивнул. Вспомнил, испугался и стал говорить, что нет, он очень сытый, совсем объелся. Девушка на него посмотрела серьезно и сказала, что приглашает его за свой стол как гостя, нельзя отказываться. Ильяз тогда сразу согласился и стал есть то, что она ему дала — чизбургер, картошку, коктейль, пирожок и еще кетчуп. Он успел все съесть, и девушка сбегала купила ему еще чизбургер, а тут пришла мама.
Мама была очень грустная, с ней шла тетя и говорила:
— Ну, вы же понимаете, что без регистрации я просто не могу, даже если бы хотела.
Мама кивала. Тут она увидела Ильяза и сразу рассердилась и на него, и на девушку. Стала ругаться, говорить, что она не какая-то там нищенка, подаяния не просит, пусть своих детей кормит, а Ильяз сытый. А Ильяз тогда и правда был сытый. Целый день и еще назавтра даже.
А сейчас мама ему опять не дала доесть пир, потому что разбудила. Он спал рядом с палаткой, куда мама ходила проситься продавать пирожки. Ух, как бы они с мамой пирожки продавали! Один съели, другой продали! Наверное, маму опять не взяли, она была какая-то красная и почти плакала. И они быстро бежали оттуда, пока Ильяз не упал, потому что не мог больше бежать. Мама его потащила тогда прямо за руку.
Тетя Гуля, у которой они жили, часто ругалась на маму. Говорила, что пусть она пойдет в какой-нибудь благотворительный центр, там их накормят, а маме дадут работу или отправят домой. Мама тогда становилась злая и кричала, что она не будет выпрашивать благотворительность всякую, она гордая. Тетя Гуля просила хотя бы Ильяза ей оставить, а то «сгубишь мальчишку», но мама прижимала к себе Ильяза и не отдавала. Ну и правильно.
ebooksa