— Правильно!..
— Дельно говорит!..
Вот уже там, здесь раздается в толпе вооруженных людей с такими возбужденными лицами и злыми и недоверчивыми глазами.
И чувствуют, что правда: и никуда им не уйти от чехов — все равно будут бить, край разорят; драться, как ни прикладывай, все равно придется… хоть сейчас… али — потом…
И ясно всем — сейчас легче побить, потом будет труднее.
И разве он гонит насильно:
— Идите по домам, — слышал, говорит…
— Только, что вы там найдете — чехов, которые по одиночке вас расхлещут, да поперевесят, а здесь, вот сейчас вы — сила… И мы спасем от разорения край и завоюем революцию.
И так кончил.
Все знали теперь, что уж это так, и что надо драться… а раз драться, так серьезно… и — решили тут же, ночью:
— На руки его, качать!.. В вагон… да с ним на фронт…
— На фронт!.. — гудела толпа…
Сами прицепили эшелон к его поезду и айда… С песнями и твердостью.
А Краснощеков спокойно у окна, один — смотрит в ночь, в искры, полосы огня от быстро мчащегося паровоза… а сзади — громыхает эшелон хороших ребят.
— В штабе недочет… думает он и чуть-чуть улыбка, но никто не видит: в купэ темно и один.
3. Цепи желтого дьявола
Гудит… Стонет протяжно, колышет, качает воздух, забирая за собой хвостом:
— У-х-х-хху… у-хуу… у-хуу…
Тяжелый снаряд через легкие блиндажи окопов в прорыве между железной дорогой и цементной сопкой — левого фланга боевого участка фронта.
Грузчик сорвал шляпу и крестится:
ebooksa