— Вы все работаете, особенно вы, баронесса. А я, как трутень, только любуюсь вашей работой…
— Зато есть, кто любуется вами, — отвечает лукаво баронесса. — Разве это мало?
— Баронесса!.. — Либкнехт с поддельной порывистостью сжимает ее руку. — Я вам многим обязан… Я так счастлив, но…
— Ну, что но… Говорите. Может быть, я смогу вам помочь.
— О, баронесса! Вы всегда ко мне так щедры. Но я не хочу больше пользоваться вашей добротой. Я хочу сам принимать деятельное участие в работе, хочу оправдать ваше расположение ко мне.
— Либкнехт — милый мой мальчик! Я вам дам работу. О! Я вас сделаю великим человеком. Вы мне верите, Либкнехт?
Она смотрит ему прямо в глаза.
Либкнехт выдерживает ее взгляд. Опять жмет ее руку.
— Верю, баронесса! Верю!
— Сегодня же, — не без волнения в голосе произносит баронесса, — вы поедете со мною в одно место. Я познакомлю вас с полковником Эвецким… Баронесса Штарк забудет свое будущее, если она не исполнит своего обещания.
Либкнехт наклоняется к ее руке. Когда он поднимает голову, губы его встречаются с… губами баронессы.
…Поцелуй долгий, истомой слабящий, как знойное солнце в летний полдень…
В одном из фешенебельных ресторанов Владивостока, в ночь на 13 июня, особо тщательным вниманием пользуется кабинет под номером 2.
То и дело, ловко жонглируя подносами, подбрасываемыми на пяти пальцах, бесшумно скользят в дверь кабинета официанты. Сам метр частенько прохаживается по коридору и наводит справки у официантов:
— Все ли в порядке?
В кабинете, пользующемся таким исключительным вниманием, баронесса Глинская, полковник Эвецкий и… Либкнехт.
— Это надежнейший человек, — рекомендует она Либкнехта.
И когда Либкнехт на минуту удаляется в общее зало и стриженый затылок полковника находится под уровнем подбородка баронессы, последняя говорит:
— Назначьте его чем-нибудь поответственнее. Он очень способный…
И вспоминает…