Но сзади ничего не замечает…
А там — балластный поезд идет в Мучную… Машинист увидел броневики — застопоривает паровоз и только хотел дать свисток, как к нему в будку с наганом в кожаной тужурке кто-то:
— Я Шевченко!.. — Долой с паровоза… Живо…
Кубарем валятся кочегар и машинист на насыпь.
А Шевченко на регулятор — пар во всю и полный ход — на броневик…
А сам соскакивает.
Тарр-рах… Что-то ухнуло… Громыхнуло, загремело, сталкиваясь, ползут друг на друга вагоны. Смяло белогвардейский броневик. Свалило с рельс броневую площадку. И вся эта куч а на японский броневик— и вдребезги — только обломки и груды мусора.
У-ух… — взрыв котла одного из паровозов. И пламя — огромный костер…
— Назад… Отставить атаку… — хрипло надрываясь, кричит Шевченко, подбегая к цепи, уже близко надвинувшейся к горящим броневикам.
— Довольно и этого!.. — кричит он Борисову.
— Есть…
У Ипполитовки.
В ту же ночь, под утро.
— Это Спасскому району на закуску — не велено трогать.
— Почему? — Зарецкий скрипит зубами, с завистью посматривая, как уходит из-под носа эшелон колчаковцев в сторону Мучной.
— Таков общий план: — и Харитонов плотнее закутывается своей шинелькой, крепко прижимаясь, влипая в полотно, — вот наша цель… — рукою на станцию Ипполитовку.
— Знаю!.. Да и это жаль — упустили…
— Ничего, наше от нас не уйдет…
И засвистела трава, и захрустел валежник, и запели пули…
— А-а-а-а-а-а!.. — атака цепью к станции, водокачке — к теплушкам…