Чешский поручик говорит что-то японскому капитану. Капитан отдает короткое, хриплое приказание. Три солдата бросаются к старику и тащат его к стене… Рядом с Аленой.
У директора пляшет челюсть… Треплются седые волосы. Он что-то хочет сказать, но язык не слушается… Захватило дыхание…
Японские солдаты скидывают винтовки и…
В этот момент с крутой сопки, что осталась позади — тах-да-дах, тах! — раздается залп.
Чешский поручик и два японца падают навзничь.
Тах-да-дах-тах! — гремит второй залп.
Паника.
Это Липенко успел собрать своих партизан и занял крутую сопку.
А к этому же времени очухался и Воскин. Раскинувшись цепочкой по скату широкого холма, что на задах завода, Воскин тоже открывает огонь.
Паника.
Японский офицер бросается в лабораторию завода. За ним шофер с банкой бензина.
Через минуту из окон завода хлещет пламя.
Офицер отдает приказание… Японцы, забыв о директоре и Алене, бросаются к автомобилям, еле успев захватить трупы.
Цепь арьергарда открывает пулеметный и ружейный огонь по сопкам, поджидая своих.
Быстро приближаются две машины.
Вот уже одна переехала мост. За ней въезжает другая.
Вдруг — трах! — трещит настил моста.
Три прогнивших доски уходят под колесами. Машина носом тюкается в щель.
Японцы соскакивают, кричат, гогочут и бесплодно пытаются вытащить автомобиль.
Обрадованные партизаны сосредоточивают огонь по мосту.