Грач, окруженный махорочным дымом, благодушно улыбается.
— Здорово, паря, это выйдет, здорово. Это ты хорошо сообразил.
— Угу!
Штерн, не отрывая глаз от бумаги, пишет, пишет.
— Н-да-с, — урчит Грач. — Пусть, значит, знают все эти консула иностранные, что мы существуем и покоряться не намерены. Это во-первых. А насчет зверств белогвардейских тоже… Знайте, мол, консула почтенные, за кого вы горой стоите и в какую подлую кашу масла своего подливаете. Да! А ты как думаешь, до иностранных народов дойдет наше обращение?
— Угу!
— Хорошо, кабы дошло. Авось, они понадавят на своих правителей. Как оно у тебя в начале-то?
— Что?
— Обращение-то, говорю, какое?
— Да так, прямо: «Консульскому Корпусу города Владивостока».
— А подпись какую думаешь?
— «Штаб повстанческих отрядов Приморья». Ну, а лично: мы с тобой подпишемся.
— Дело. Ну, ну, пиши!
И пишет Штерн обращение к представителям правительств всех стран, сидящим во Владивостоке… Рисует авантюрные, зверские действия белых… Объясняет, кто такие партизаны и за что они борются.
Кончил.
— Ну, подписывайся!
— Давай! Ну, вот дело сделано. Я теперь скажи, где твой штаб-то будет?
— Во Фроловке?
— Добре.
Глава 4-ая