Толки и разговоры среди русских к вечеру принимают эпидемический характер. Все говорят о большевистских зверствах. Вспоминают царя и изнывают в чувствах к отечеству.
Монархическая организация «Двуглавого орла» решает использовать событие для пополнения своего давно не запирающегося денежного ящика. Жены и дочери членов организации спешно проводят сбор для возложения венков на гробы.
Группа черноризников разных рангов вечером усиленно опустошает бутылки, и все не могут прийти к выводу, к какому разряду причислить членов семьи Романовых. К разряду ли чудотворных или к разряду просто святых?
Сотрудник всех харбинских газет Ухтомский и его коллеги по перу — проверяют камеры и ленты своих кодаков. Завтра надо сделать ряд интересных снимков изуродованных большевиками трупов. Написать не меньше восьмисот строк с самыми сенсационными подробностями…
А там, на глухом разъезде, между Верхнеудинском и Читой, отряд семеновцев открывает одну за другой двери теплушек. Выгружают добро, награбленное такими же, как и они, грабителями.
У одного из вагонов, особо тщательно закрытого, сгрудились солдаты, пытаясь прикладами разбить дверь.
— Не смейте! Не смейте! — неистово кричит Солодовников, одетый в штатское. — Это вагон специального назначения! Вы ответите перед Семеновым.
Имя атамана производит на солдат некоторое впечатление. Они на момент перестают бить дверь.
— Кто у вас тут начальник? — пользуется моментом Солодовников. — Дайте мне вашего начальника. Немедленно!
Из разъездной будки появляется полупьяный поручик.
— Что за бунт! Открывай все вагоны! Живо!
Солдаты расшибают дверь вагона. Вскакивают туда, смотрят: гробы. Поручик недоумевающе смотрит на Солодовникова:
— Что это?
Солодовников не теряется. На лице торжественная серьезность. С пафосом отчеканивает слова:
— Господин поручик! Это останки семьи его императорского величества государя императора…
Полупьяный поручик моментально трезвеет. Звякает нога к ноге. Вытянулся, приосанился и к солдатам:
— Смирно! На кра-ул! — и сам руку к козырьку.
Солдаты обалделые — руки по швам — шире зрачки. В упор смотрят на дубовые гробы. Смотрят, чтобы не забыть: случай, единственный в жизни. Там, для деревни, рассказать: «самого царя»…
А прапорщик заплетающимся языком извивается перед Солодовниковым. Сажает несколько своих солдат на площадку вагона. И приказ:
— Дальше без задержки. Смотрите!
ebooksa