Второй шанс

Ещё одним сегодняшним открытием, буквально перевернувшим его мир, стало осознание, что он почти на голову выше Фаины Михайловны. Он непроизвольно обратил на это внимание, когда они уходили из пятиэтажки. Почему-то ему всегда казалась директриса очень высокой женщиной, а ведь он сам был всего лишь среднего роста, ниже многих мальчишек.

Как только вернулись, Серёжа, ещё раз поблагодарив директора, сразу отправился в свою комнату, пряча фотографию под футболкой. К счастью, Петра в спальне не оказалось. Закрыв дверь и приперев её стулом (защёлки были только в комнатах девочек, да и то лишь в старших группах), Сергей стал усиленно соображать, куда спрятать фотографию. Не хотелось бы, чтобы во время очередного планового обхода её обнаружили. Подросток не боялся, что её заберут, но был же Петька, который наверняка будет расспрашивать. А если, не дай Бог, ещё кому проболтается. Столь личные вещи следовало прятать похлеще любых сигарет.

Рамка определённо мешала, придётся ею пожертвовать. Серёжа оглядел свой рабочий стол в поисках ножниц, чтобы поддеть картонку с обратной стороны фоторамки. И вдруг взгляд его остановился на подаренной Васькой книге. Гениально! Если спрятать фотографию под обложкой, никто никогда не увидит.

— А я-то думал, зачем ты нужна мне?

Это был сборник законов, включающий в себя закон «О гарантиях по социальной поддержке детей-сирот», выдержки из трудового и жилищного кодексов, закон о правах потребителей, и вообще все законы, которые, по мнению автора, могли помочь воспитанникам детских домов в жизни. Он так и назывался «Я — сирота, но я знаю свои права». Где Вася раздобыл такой сборник, Сергей так и не понял. Книжка была аккуратно обёрнута в полупрозрачную обложку, а на развороте было красивым Васькиным почерком написано:

«Я знаю, что ты бы предпочёл планшет. Не скажу, что у меня нет двух-трёх тысяч хотя бы на самый плохенький. Но я честно опасаюсь, что ребята его у тебя заберут или сломают. Прости, но Андрюха тебя одной левой уложит, если захочет. Так что под девизом „Книга — лучший подарок!“ дарю тебе на память этот сборник, чтобы ты, неуч, наконец-то ознакомился с законами, которые касаются непосредственно тебя. И только попробуй не прочитать! Твой друг и товарищ Василий»

И внизу стояла дата и размашистая подпись. Естественно, Сергей даже не думал её читать. Просто положил на край стола да и забыл.

Взяв ножницы, Серёжа вытащил картонку и вытряхнул на кровать фотографию. К его удивлению, фотографий оказалось две. Обратная сторона второй была полностью исписана мелким почерком. Мальчик взял её и перевернул. На немного пожелтевшей фотокарточке была мама. За ней стоял и крепко её обнимал улыбающийся темноволосый мужчина.

— Папа, — глотая подступивший к горлу ком, прошептал мальчик.

Развернув фотографию, он начал читать:

«Сынок! Эта единственная фотография, где мы с папой вместе. Когда-нибудь я отдам её тебе. Сейчас ты спишь в кроватке. Ты такой маленький и так на него похож! Не знаю, смогу ли я тебе рассказать о нём. Он был добрым, весёлым и очень-очень любил тебя! Он так мечтал увидеть тебя, так ждал твоего рождения! Эта квартира досталась ему от бабушки, но он оформил её на меня. За это его родители выгнали из дома. Даже не представляю, где он нашёл деньги, чтобы заплатить все налоги, ведь мы так и не успели пожениться. Да, Серёженька, он умер. Умер в тот день, когда ты родился. Разбился на машине, спешил домой… Я тогда ещё не знала, что квартира наша: твой папа, наверно, собирался сделать мне подарок на свадьбу. В ЗАГСе отказались записывать его твоим отцом, но я дала тебе его фамилию и отчество. Кузнецов Аркадий Николаевич. Помни его. И не забывай, что мы оба будем тебя любить хоть в этом мире, хоть в следующем. Целую, мама»

— Хоть в этом мире, хоть в следующем, — еле слышно повторил Сергей, не замечая что по щекам опять текут слёзы.

Значит вот оно как. Его отец погиб. Погиб шестнадцать лет назад, в день его рождения.

От горя и бессильной ярости он швырнул в стену ни в чём не повинную рамку. Естественно, она разбилась, но парень даже не обратил внимания на валяющиеся на полу осколки.

Он знал, помнил ещё из детства, как мама рассказывала, что тоже, как и он теперь, была сиротой. А потом полюбила папу, и родился он. Но она ни разу, никогда не говорила, что случилось потом, и почему папа их бросил. Теперь стало понятно: она жалела его детскую психику. А, может быть, у неё просто не было сил рассказать ребёнку такое, не зря же она всё это написала. Почему маме в своё время не дали положенную жилплощадь, Серёжа не знал, да в детстве он и не интересовался такими вопросами, но сейчас, оказавшись сам в шкуре «сиротки»…

А деньги, которые копятся на сберкнижке детдомовцев? Наверно, именно на них они и жили, когда он был совсем маленьким.

Придя к таким логичным с его точки зрения выводам, Сергей спрятал обе фотографии под обложку с внутренней стороны. Теперь за их сохранность он не опасался. Осталось собрать стекло и выбросить разбитую рамку.

Глава 5. Вася

До отъезда на базу оставалось несколько дней. Серёжа настолько часто перечитывал мамино письмо, что почти выучил его наизусть. Теперь он хотел одного: найти родственников своего отца и посмотреть им в глаза. Как они могли после смерти папы оставить его и маму одних? Неужели им не было интересно, как живёт их внук или племянник? Разве были не в курсе, что его забрали в детдом?

Даже если это так, и его единственные родные — абсолютно чёрствые люди. «Скупые и алчные», — подсказал внутренний голос, и тогда они стали бы после смерти папы отсуживать квартиру и мама наверняка бы об этом упомянула. Ну, или остались бы после суда какие-то документы. Тут Серёжа вспомнил про папку с ксерокопиями. Тогда она его не заинтересовала, но, может, в ней и кроются ответы на его вопросы? Как жаль, что он не прихватил и её. Хотя если там действительно что-то важное, то здесь хранить её было бы глупо.