– Давно тебя не видел.
– Где ты?
Вместо ответа мужчина взял смартфон и обвел вокруг. Это была Прага. Уютная, древняя, гостеприимная Прага…
– Помнишь?
Сэм Рэвен помнил. Очень хорошо помнил.
Восемьдесят восьмой. Последний год ГДР, последний год перед падением Берлинской стены. Восточная Европа в кризисе, но это мало кто понимает. Все еще выглядит стабильным. Русские в Женеве договариваются об уходе из Афганистана. Через Восточную Европу в Израиль бегут евреи. В Чехии явочным порядком открывают границу с Австрией, и туда устремляются восточные немцы. Их все больше и больше. В Дрездене, в представительстве КГБ, служит никому не известный майор Владимир Путин. Всесильная тогда «Штази» отправляет людей для того, чтобы явочным порядком блокировать чешско-австрийскую границу, некогда и те и другие были частями Австро-Венгерской империи, граница во многом придуманная.
Сэм Ревен, молодой сотрудник ЦРУ из резидентуры в Бонне, работает по Чехословакии. Официально он еврей из Нью-Йорка, знающий языки, занимается торговлей, вывозя за границу чешский хрусталь. Неофициально – присматривает за ситуацией, пытается понять, с кем торгует «ОМНИПОЛ» – чешское экспортное объединение, занимающееся торговлей оружием. Главный чешский экспортный товар – пистолеты-пулеметы «Скорпион», которые в руках у каждого второго коммунистического террориста в западном мире, и «Семтекс». Пластиковая взрывчатка большой мощности, ее придумали чехи. Она не отслеживается сканерами, а после того, как ливийцы подорвали над Локерби самолет, все отлично понимают цену этого товара…
Ревен закрыл глаза и почти сразу очутился в том мире, ярком, образном, почти живом. Ранняя весна, набухшие почки на деревьях, советский шерстяной костюм, который его соотечественник, портной, ушил по фигуре, старый «Фольксваген Пассат». И он – за рулем. Вьющаяся меж невысоких холмов и гор дорога, просыпающаяся от зимней спячки земля, трактор и большой плакат у дороги, справа. Черные буквы по белому фону: «Внимание. В одном километре отсюда – граница Чехословакии. Военному персоналу США запрещено следовать далее без специального разрешения». Но это – не для него…
Они познакомились случайно в Праге – молодой привлеченный специалист ЦРУ и молодой оперативник «Штази». Нарочно такое не придумаешь – познакомились на вокзале, где один отслеживал поезда из ГДР, а другой – забирал из камеры хранения чемоданы с хрусталем. И начали подозревать друг друга. Смешно… старому миру оставался год, а они петляли друг за другом по улочкам Праги с серьезными лицами.
Шпионская история эпохи заката…
А потом был восемьдесят девятый, череда бархатных революций и крах мира, казавшегося незыблемым, привычного, как зубная боль. Тогда он оформил своего тогда уже друга, как источник ЦРУ в «Штази» – задним числом. В новой, объединенной Германии это дало ему возможность продолжить работу.
Зачем он так сделал? Ревен и сам не знал. Просто ему было жаль своего коллегу, хорошего профессионала, оказавшегося на плохой стороне. Он считал, что такое окончание игры будет просто несправедливым – ведь его друг не проиграл, проиграли политики его страны. И он помог ему. Чем и как смог.
Потом и он ушел из разведки, занялся наукой… в девяностые годы мало кто думал о национальной безопасности. Но – не вышло. Разведка просто так не отпускает…
Вот что скрывалось за простым «Помнишь?»
Ревен устало усмехнулся:
– Еще бы. Какого хрена ты таскаешь за собой эти стекляшки!
Собеседник тоже рассмеялся:
– Да… А ты ответил: «Эти стекляшки стоят больше, чем твой «Трабант[37]».
– Ты обиделся?
– Еще бы. Задета была моя национальная гордость.