– Это очень много, друг мой. Мне столько не надо.
Левитас с трудом подавил раздражение:
– Остатки пойдут Ирану.
– Не торопись, друг мой, не торопись. Ирану ты ничего не продашь, это зверье. Они отнимут товар и замочат тебя. Это террористы.
– Это ты так говоришь?
– Это так и есть. В подобного рода сделках ничего не делается на авось, как у вас говорят. Слишком велика вероятность того, что американцы узнают.
Левитас сдержал ругательство, его собеседник прямо намекнул на то, что передаст данные американцам, если сделка не состоится.
– Мы оба с тобой в одной лодке, Ибрагим, и ты это знаешь. Дай мне хорошую цену, и я продам все тебе. Такого товара мало не бывает.
Левитас вернул должок: намекнул на то, что американцы могут узнать, кто и при каких обстоятельствах купил первые две бомбы. Вряд ли таким уважаемым людям улыбается стать спонсорами ядерного терроризма и заполучить Францию в качестве смертельного врага. Ведь у Франции даже есть авианосец.
– Хорошую цену… Тут все зависит от того, какую цену ты считаешь хорошей, мой друг. Ты ведь понимаешь, что при нынешних ценах на нефть мы стали очень бедными.
– Не прибедняйся, Ибрагим. Я готов снизить оптовую цену в два раза. Сорок – и забирай все.
– Я-лла… друг мой, у меня нет таких денег! Сорок! Раньше были, а теперь нет. Может, в рассрочку.
– Мне нужны деньги сейчас.
Это была ловушка, и Левитас в нее попался. Это была одна из его немногочисленных ошибок – просто нервничал очень. Теперь его собеседник знал, что деньги нужны срочно, и мог дожимать.
– У меня сейчас есть пять.
– Ты охренел? Пять за все восемьдесят?!
– Друг мой, это все, что есть.
– Займи! Ты же понимаешь, что это за товар. С ним с вами станут разговаривать совсем по-другому!
– Это сложный товар, друг мой. Кто его будет обслуживать? Без обслуживания это будет груда железяк.
– Я буду обслуживать.