— Да!
— С сего момента ты переходишь в мое подчинение.
— А с генералом Кордополовым это согласовано?
— Ты слышал когда-нибудь об Управлении спецмероприятий Министерства обороны?
— Конечно. Вы отменно поработали в Крыму.
— Ну, Крым — это семечки, там и делать-то особо ничего не пришлось. Так вот, командир отряда, в который входит моя группа, подчинен начальнику Управления, а тот, в свою очередь, лично президенту. Как думаешь, моему командиру сложно согласовать вопрос о твоем переподчинении?
— Я понял, — рассмеялся Зарубин. — Приказывай, командир!
— Приказ ты уже получил. Доклад мне после того, как будет проделан коридор.
— К какому времени надо его организовать?
— Чем раньше, тем лучше. И обозначить чем-нибудь, а то загремим на мины ополченцев.
— Не загремите, я лично проконтролирую этот вопрос. И встречу вас. Абидир, скорее всего, тоже пойдет со мной. Это же, Сережа, кардинальное изменение обстановки.
— Думаю, командир ополчения Эль-Рувана сначала пожелает узнать, когда прибудет первый борт, когда второй и так далее. Для него важно, чем он будет кормить женщин, стариков и детей, ну, а для ведения боевых действий есть ты. Ведь это благодаря тебе, как слышал, ополченцы практически без потерь отогнали атаку игиловцев с севера, в свою очередь понесших огромные для банды потери и в живой силе, и в технике?
— Ты преувеличиваешь мою роль. Ополченцы за время блокады научились воевать.
— Не скромничай. Но ладно, еще поговорим при встрече. А пока сообщай радостную весть командиру ополчения и за работу, майор Зарубин!
— Есть, товарищ майор Жилин!
— До связи!
— До связи!
Жилин отключил станцию.
То же самое сделал Зарубин, выставив режим дистанционного оповещения приема сигнала вызова. И тут же прошел в кабинет Абидира, где находился и его заместитель, Намир Бакри:
— Господа, товарищи, братья, у меня для вас прекрасная новость.