— Скажи, я должен знать, кто переиграл меня.
— Мы — российский спецназ.
— Русские? — побледнел Даузи. — Но… откуда?
— От верблюда.
— Почему вы вмешались во внутренние дела Сирии?
— Ты сириец?
— Да.
— Почему же тогда не понимаешь по-сирийски? Говори правду, иначе я прибью тебя!
Маджед Даузи слишком хорошо знал, что представляет собой российский спецназ. Сталкивался с ним в Афганистане и чудом выжил, один из целого отряда отборных наемников, которые на деле оказались на порядок слабее русских.
— Ты все равно убьешь меня, буду я говорить или нет. Зачем же тогда мне помогать тебе? Чтобы продлить страдания? Действие промедола закончится, и ты больше не вколешь мне обезболивающее. Прошу как мужчину, убей сразу и делай свои дела. Если же ты думаешь, что я сыграю роль заложника, то заблуждаешься. Командир группы без раздумий прикажет убить вас, несмотря на то, что я захвачен.
— У шакалов шакальи повадки. Впрочем, по-иному и быть не может. Но… мне твоя смерть не нужна. Я, конечно, могу обойтись и без твоей помощи, но с помощью будет проще. Поможешь, будешь жить. Слово русского офицера.
Даузи одним глазом смотрел на Строгина. Он хорошо знал, что слово русского офицера нерушимо, и, если оно дано, то будет выполнено.
— Что ты хочешь от меня услышать, офицер?
— Вот это уже другое дело. Кто ты?
— Маджед Даузи, заместитель командира особой зенитной команды бригады Азиза Курмани.
— Национальность?
— Я из племени Банияз, араб Объединенных Арабских Эмиратов. Коренной житель. Командир группы тоже из этого племени.
— Значит, из ОАЭ, хорошо, продолжим. Сколько человек в группе?
— Вообще-то это особая команда, но пусть будет группа. В ней десять человек, командир, я… четыре оператора ПЗРК «Стингер» и экипаж ЗСУ «Шилка».
— Десять человек?