— Да, господин майор. И если можно, быстрее.
— Машина у тыловых ворот.
— Не вызовет подозрения, что с нашим прибытием вы не привлекаете штатного водителя?
— Кому какое дело до действий командира? Я и раньше часто брал машину. В личных целях.
— Понятно. Тогда выезжаем.
— Прошу. — Майор указал на выход во двор.
Вскоре «УАЗ» остановился за рощей.
До дома, в котором содержался предатель, сирийский майор и русские спецназовцы прошли садами, постарались не светиться.
Курко доложил, что Аксар вел себя настолько тихо, что приходилось спускаться к двери подвала и слушать, не повесился ли он.
— И как бы ты услышал, если бы он повесился?
— Как-нибудь услышал бы.
— Вы уверены, Борис, что сумеете успокоить главарей банды? — спросил Батал.
— Зачем бы я приехал сюда? Вы только переводите точнее.
— За это не волнуйтесь.
Батал открыл дверь, зашел в темный подвал. За ним шагали Смирнов и Соболь. Курко остался наверху, наблюдать и охранять.
Соболь включил фонарь, захваченный в комнате.
Аксар, сидевший в углу подвала, поднялся. Выглядел он плохо. Мешки под глазами, неестественная серость лица. Впрочем, последнее могло лишь казаться при плохом освещении.
Смирнов подошел к пленнику, достал его сотовый телефон, включил, указал на высветившийся номер пропущенного звонка и спросил:
— Кто это звонил?
— Это номер Файдара. Что сделали вы, когда прошел сигнал вызова?