— На связи!
— Группа на конечном рубеже марша, — доложил старший лейтенант.
— Где конкретно?
— У дороги, за валунами. Возвышенность видна частично. То, что просматривается, чисто, дорога пуста. До двух часов привал, затем выход на возвышенность.
— Ты фото с беспилотника получил?
— Так точно. «Беркут» очень помог.
— Кого-нибудь срисовал?
— Боевика, высунувшегося на непродолжительное время посредине участка обрыва оврага.
Жилин задал тот же вопрос, что раньше и сам Смирнов:
— Часовой?
— Не похоже, но принимаем такую версию.
— Правильно. Будьте предельно осторожны. Времени у вас уйма, не спешите. Делайте все основательно и тихо.
— Тихо не получится. У нас нет «винторезов», а автоматные очереди будут слышны в Джамане. Нам троим восьмерых сразу не кончить. Кто-то из духов обязательно успеет выстрелить.
— Примените пистолеты. Их хлопки в Джамане никто не услышит. А лучше комбинированную атаку. С применением и пистолетов, и ножей.
— А знаете, как хочется просто швырнуть им в укрытие пару «Ф-1» и закончить это дело?
Жилин подумал и сказал:
— Боря, не торопись с уничтожением зенитной группы. В семь часов начнет выдвижение сирийская рота. Тогда же по распорядку должен быть и подъем расчетов ПЗРК. Им надо привести себя в порядок, позавтракать. Это час. До восьми утра Файдар получит сообщение о том, что рота правительственных войск идет на его базу в Анторе. Он отдаст приказ своим трем подгруппам срочно отойти к Джаману, велит зенитчикам занять позиции прикрытия. Так что отработать расчеты можно будет и в районе восьми часов.
— Если эта группа не разбежится по оврагу и возвышенности. Кто знает, что за планы у ее командира. Нет, если валить зенитчиков, то в их логове. Как раз во время подъема. Тогда и в Джамане будет шумно. Мы применим пистолеты. При работе вплотную это нормальное оружие.
— Хорошо, пусть будет так. Одно предостережение.
— Да?