— Радани говорил о двухстах тысячах долларов.
— Скорей всего, это плата за то, что он уже сделал. А что мог сотворить Расул во вред нам? Что было оценено в двести тысяч долларов? Он открыл кому-то местонахождение нашей базы?
— Абдель и Шакир давно знают, где она расположена. Я вот думаю, как бы этот пес не передал информацию по ПЗРК!
— Хурами не мог это сделать. Он ничего не знал о цели поездки на границу с Ираком.
Файдар задумался, затем внимательно взглянул на заместителя и спросил:
— Помнишь, на последнем совещании я говорил о том, что скоро у нас будет своя система ПВО?
— Да, припоминаю. Это было сказано вслух.
— А Хурами придал этому значение. Он связался с теми людьми, к которым решил переметнуться, обещал пробить данную тему и запросил аванс за информацию. Да, вот эти самые двести тысяч. Расул не знал, откуда и как мы получим ПЗРК, но был в курсе, что они у нас появятся.
— Но это значит, что он сегодня же сбросит всю информацию своим новым хозяевам, неизвестным нам. Если уже не сделал этого.
— Нет. Не думаю, что он будет передавать информацию, пока не получит все обещанные деньги. По дороге Хурами звонить никому не мог. Этот разговор услышали бы водитель и саудовцы. Здесь же по приходе колонны командир отряда Наби Максар привел в действие постановщик радиопомех. Из усадьбы по сотовому телефону позвонить невозможно, обычные радиостанции не работают, спутниковой же у него нет.
Дуни достал свой телефон, включил его и сказал:
— Да, связь действительно заблокирована.
— Ты что, не веришь мне?
— Извини, я просто проверил. Так же наверняка поступил и Хурами.
— Он убедился в том, что со своими новыми хозяевами связаться не может. Что будем делать?
— Ждать.
— Верно. Скорее всего, утром он попытается под любым предлогом выехать из усадьбы. Уже в ста метрах от нее этот тип получит возможность связаться с Вашингтоном или Москвой, тем более с Эр-Раккой.
— А если вдруг генератор выйдет из строя?
Файдар отрицательно покачал головой и заявил:
— Ты же знаешь, у нас самая современная техника. Она не подведет.