— Может, нам не суждено больше увидеться. Ты уже прости меня за несостоявшуюся свадьбу. Дураком был, счастье свое упустил.
— Не смей так говорить. Ты вернешься!
— Обещай, что простишь.
— Ты вернешься.
— Ну и упертая! Ей одно, она другое. Ладно, я попросил прощения, это главное. Все! Соболь, прикрывай!
Смирнов выбрался наружу.
Дымовая завеса еще плотно висела между холмами, но слабый ветерок постепенно сносил ее на восток.
Старшему лейтенанту удалось проскочить под остов сгоревшего «УАЗа». Он стоял на дисках, этого хватило, чтобы укрыться с тыловой части, среди кучи обгоревшего железа.
Соболь остался в кустах, в нескольких метрах напротив Смирнова.
Теперь спецназовцам оставалось ждать появления боевиков.
Автоматные очереди, прежде доносившиеся со стороны Хумана, теперь прекратились. Наверное, у сирийских солдат, выживших после пулеметного обстрела, закончились патроны. Или они посчитали благоразумным отойти от опасной зоны, когда поняли, что лишились командования.
Сайфур вызвал командиров отделений:
— Язид! Муса!
— Да, Алим!
— Что штурмовые группы?
— Расстреляны.
— Это я видел. Кто-то выжил?
— Нет.
— Пулеметчикам держать под прицелом сгоревшую технику. Медперсонал и те люди, которые его охраняют, находятся где-то рядом. При любом движении у техники пулеметчикам открывать огонь!
— Это понятно. Что делать дальше? Если в охране медиков были русские с базы Хмеймим, то они уже сообщили о нападении на колонну, — сказал Дамри.