Не смей меня желать

– Да упаси боже, Дина это мелкая побля… прости, нехорошо так о подругах дочери. Дашка – школьная подруга Ники. Сейчас они общаются реже. – Самбурский на миг замолкает. – Общались реже, – поправляется он. – Но для Ники будет шок. Похороны завтра. Конечно, я не зверь, она захочет приехать. Но ей нельзя появляться раньше. Я правда за нее переживаю. Если сможешь не дать ей включить телефон хотя бы до вечера, не давай. Хорошо? А там я сам позвоню или ты скажи, что позвонил мне. Хорошо? А пока выключи телефон и сделай вид, будто забыл его зарядить.

– Как скажете, Валерий Иванович, – говорит Марк и послушно выключает телефон. А сам смотрит на абрикосовые деревья. Курит и признает правоту Ники. Пока не было связи с внешним миром, было лучше. Сейчас же очередные проблемы и снова вынужденная ложь, на сей раз Нике.

Ника

Проснуться в кровати Марка и не обнаружить его рядом – обидно. Хотя и ожидаемо. Даже со мной в одной постели у него получилось соблюдать дистанцию. Интересно, вчера, когда я сбежала, он знал, что я струшу, или на короткий миг был готов идти до конца? Жаль, время упущено и не смогу это проверить.

Солнышко светит в окна. Наверное, пора вставать. Умыться, переодеться и отправиться на поиски кофе и еды, а потом утащить Марка на пляж и любоваться его кубиками, бицепсами и капельками пота на разгоряченной коже. Но сначала завтрак. И почему мы не догадались вчера сходить в магазин? Ладно я, балованная девица, но Марк-то, по идее, должен был знать, что еда самостоятельно не заводится в холодильнике, как и кофе в шкафчике на кухне.

Когда спускаюсь на первый этаж, там тоже не обнаруживаю Марка. Как-то фигово он меня сегодня охраняет, зато на столе стоит закрытый стаканчик с еще горячим кофе и лежит пакет с ароматной выпечкой. Я кладу на тарелку мягкий рогалик, беру кофе, выхожу в сад и устраиваюсь на качелях. Воздух тут плотный, насыщенный запахами цветов, спелых фруктов и моря. Его можно есть ложками и от него даже кружится голова. Я и забыла, что близость моря за городом ощущается совсем иначе.

Здесь в тени деревьев солнце печет не так сильно, и я балдею. Интересно, где Марк? Он появляется, когда я почти допиваю кофе. Мрачный, с решительным выражением лица и пакетом. Мне не нравится суровая складка между его бровями. Он что злится? На меня? Думает, что ночью я его провоцировала? Столько вопросов и страх, что ответ на них я не получу.

Внимательно изучаю его пакет, и тут меня посещает одна догадка.

– Эй, – подозрительно уточняю я. – У тебя там что, бухлишко, да?

Марк бурчит что-то неразборчивое и мимо меня проходит в дом. Я заинтригованно двигаюсь следом и вижу бутылку виски, которую он убирает в холодильник.

– И все же?

– И тебе доброе утро, Ника, – улыбается он, напрочь игнорируя вопрос, и я вижу насколько напряженная эта улыбка. Да что, черт возьми, произошло? Только вот я вряд ли добьюсь от него ответа. Вижу по плотно сомкнутым губам, по напряженной челюсти. Он от меня отгородился снова.

– Какие планы? – уточняет он, заставляя меня сменить тему. Я пожимаю плечами и предлагаю:

– Море?

Мое предложение Марк воспринимает хорошо, даже улыбается, соглашаясь.

– И ты даже будешь со мной загорать? – уточняю я, все еще не в силах поверить, что такое возможно.

– Я даже намажу тебя маслом для загара, – говорит он низким и хриплым голосом, от которого у меня буквально подкашиваются колени. Я очень редко слышу у Марка такой, и он мне безумно нравится. Заводит. Мне хочется сбежать, но вместо этого я игриво уточняю: «А себя намазать дашь?» – и только после этой фразы, не дожидаясь ответа, убегаю на второй этаж за купальником, стараясь игнорировать, как сильно и лихорадочно бьется мое сердце.

Пока переодеваюсь и собираю пляжную сумку, думаю о том, как странно ведет себя Марк. Откровенный намек и хмурый взгляд. Сегодня он больше, чем всегда заставляет меня нервничать.

Когда я спускаюсь вниз, Марк стоит на веранде, курит и смотрит куда-то в глубину нашего сада. Увидеть там можно только изрядно переспевший персик на дереве, но взгляд парня задумчивый и внимательный. Сразу видно, Марк размышляет о чем-то своем. У него красивый профиль. Я никогда не обращала на это внимание. Если убрать по-военному короткую стрижку, хищный, злой взгляд и шрамы – Марк красив. Прямой нос, волевой подбородок. Губы, которые складываются в резкую тонкую линию, когда он делает глубокую затяжку, и глаза цвета бутылочного стекла – нереально зеленые, яркие.

Ловлю себя на том, что пялюсь на него достаточно долго, а он даже голову в мою сторону не повернул, хотя обычно буквально угадывает появление. Мне приходится его позвать. Он кивает, и мы вместе выходим за ворота. И все же, что произошло сегодня ночью? Что заставляет сохранять дистанцию, но я видела – единственное, что его терзало – это отношение ко мне. Желание и контроль, которые боролись весь день. Сегодня это другое. Он свободнее держится со мной, мимолетно обнимает за талию, защитив от толпы пацанов на велосипедах, которую я не заметила и вполне могла шагнуть под колеса. Улыбается открыто и загадочно выпускает сигаретный дым, когда я демонстрирую ему тюбик с маслом для загара.