– Да, – Ян посмотрел на мужчину, по его лицу сбежали слёзы.
– Всё, вы свободны, – мужчина приблизился к нему, протянув руку. – Мы нашли вас.
Ян хохотнул, и обнял мужчину. Он так долго ждал этого часа, надеялся, и боялся, что сейчас проснётся. Мужчина рассмеялся, подхватив его под руку, повёл к выходу из этого ада. Ян смотрел на заключённых, продвигаясь к воротам, они кричали, кто-то хлопал в ладоши, но ему было наплевать, он и половины этих людей не знал. Уже когда ворота открылись, он поднял глаза к небу, яркое солнце ослепило, но на его губах играла улыбка. Директор тюрьмы пришёл лично проводить его, и принести извинения, вот только Ян и слушать не хотел, отмахнувшись от него, заметил отца у машины.
Владимир, издав вопль, кинулся к нему, заключив сына в объятия.
– Отец, – выдохнул Ян, заглянув ему в глаза. – Это реально ты?
– Да! Да! – Владимир снова прижал его к себе. – Господи! Я весь мир поставил на уши.
– Кто бы сомневался, – Ян похлопал отца по плечу. – Давай уедем из этого кошмара.
– Конечно! – Владимир потащил его к машине, посадив на заднее сидение, сел рядом. – В отель, приказал он водителю, – затем снова повернулся к Яну. – Ты изменился, очень.
– Да, изменился, – Ян с усмешкой кивнул, заметив пакет с едой, ткнул в него пальцем. – Это мне?
– Да, конечно, – Владимир схватил пакет, протянув ему. – Ешь, там все, что ты никогда не любил…
– Отец, – Ян достал гамбургер, втянув носом его аромат, вонзил в него зубы. – Мои взгляды сильно изменились, – пробурчал он, жадно поедая гамбургер. – Уж поверь.
Владимир смахнул с глаз слёзы, протянув сыну бутылку виски.
– Тебе нужно выпить. Прости меня, пожалуйста. Когда ты пропал, я думал не переживу, искал тебя беспрестанно.
– Я знаю, – Ян взял бутылку, отхлебнул из неё несколько глотков, и тут же закашлялся. – Отвык, чёрт…
– Понимаю, – Владимир похлопал его по спине. – Скоро вернёмся домой, и всё образуется.
– Я уже не стану прежним, – Ян с горечью посмотрел на отца. – Он искал меня? Он вообще знает?
– Олег искал тебя, звонил мне несколько раз. Я решил пока ему не говорить.
– И ты не скажешь ему вообще. Он не должен знать. Я провёл в этом аду восемь месяцев, и это его вина. На второй день моего заточения, меня избили до полусмерти, а когда немного отошёл, изнасиловали. Всё изменилось отец, я уже не тот Ян, выдающийся нейрохирург.
– Мне жаль…– Владимир опустил глаза не в силах посмотреть на сына, каждое его слово причиняло невыносимую боль. – Он узнает из прессы. Разразится международный скандал.
– Пусть узнает от кого угодно, только не от нас. Мне нужно время, очень много времени, и я не знаю, смогу ли снова стать прежним.