Переворот

Внедрение в массовое сознание и закрепление простых и ярких стереотипов, отвечающих формуле: «враги против наших». Это общее правило всех революций. Вот известные примеры таких стереотипов: «патриоты против аристократов» (Франция, 1793), «правоверные против американских дьяволов» (Иран, 1979), «демократия против тоталитаризма» (СССР, 1991), «народ против преступной власти» (Украина, 2004).

Создание и внедрение атрибутики. Показательным элементом реализации технологии и методов осуществления «цветных революций» является формирование лозунгов и символов. Такие символы становятся важным средством объединения и идентификации соратников и единомышленников.

В Сербии это был сжатый кулак, на Украине – оранжевый цвет, в Грузии – роза, в Киргизии – тюльпан, в Болгарии – два пальца в форме V (Victory – победа), в России – белая лента.

Обязательными качествами любого символа должны быть узнаваемость и возможность его нанесения различными способами в общественных местах.

Если процесс идет по нарастающей, то ускоряется самоотождествление обывателей с «нашими». Быть «нашими» становится модно и престижно.

Лозунги – неотъемлемая часть «цветных революций». Причем их направленность проста, лаконична и понятна, например: «Сербия без Милошевича!», «Украина без Кучмы!», «Киргизия без Акаева!», «Грузия без Шеварднадзе!», «Россия без Путина!». Этот же принцип применялся в Азербайджане, Белоруссии, Узбекистане, Казахстане.

Создание территориального анклава, где организаторы протестных выступлений, оппозиционные партии и поддерживающие их граждане обеспечивают имидж «цветному» кандидату. Территория становится плацдармом для расширения и закрепления власти оппозиции. На Украине такими территориями стали майдан (площадь) Независимости и западные области страны, в Грузии – Тбилиси. На территориях анклавов власть действующего президента де-факто не признается.

Формирование «справедливой доказательной базы», которая благодаря СМИ подогревает социальное недовольство, эмоции (например, организованный русскими «голодомор» на Украине или ввод вооруженных сил России на территорию ДНР и ЛНР).

Для легитимизации своих позиций оппозиционные официальной власти силы применяют субъективные, зачастую сфальсифицированные подходы, такие как оперативное обнародование непроверенных, необъективных или промежуточных результатов, проведение экзитполов, распространение через СМИ мнений лояльных оппозиции иностранных наблюдателей. С помощью подобных комбинаций официальные результаты ЦИК уже не воспринимаются значительной частью социума, более того, власть ставится в позицию ответчика.

Формирование в массовом сознании уверенности в «неминуемой победе». Она может быть вообще не мотивирована (сайт Ющенко был украшен бегущей строкой: «До победы Ющенко осталось… 40… 30… 5 дней»). Все это переводит массы в режим управляемого коллективного возбуждения. Юлия Тимошенко провозглашала: «“Оранжевая революция” станет эпидемией свободы по всему миру!» – и это подогревало эмоции масс, большую долю которых составляли люди с высшим образованием.

Одновременно в массовое сознание и в сознание работников силовых структур постоянно внедряется мысль, что «против народа» нельзя применять насилие и что «народ победить нельзя». Так массы провоцируют на эскалацию давления на власть вплоть до захвата зданий, представляющих собой символические объекты государства, его официальных ведомств и структур.

Блокирование работы государственных органов, структур, административных зданий, редакций СМИ – преподносится как борьба за демократию, например, в ходе парламентской деятельности.

В условиях кризиса органам государственного управления приходится оперативно решать вопросы жизнеобеспечения страны, принимать экстренные решения. Метод блокирования может возыметь серьезное воздействие на общество, а в случае результативных действий дать стимул протестующим. Зачастую, не имея актуальных и системных предложений, оппозиция прибегает к блокированию работы органов власти, чтобы напоминать о себе и как-то оправдывать свое существование.

Непризнание итогов голосования. Протестные выступления в связи с недовольством результатами выборов носят спланированный характер, причем акцент делается на «мирном» противостоянии с властью. Однако, без сомнения, заранее скрытно готовятся группы силового давления и противодействия. Фактически власть становится заложницей, так как силовое, «антидемократическое» разрешение конфликта в состоянии дискредитировать правящую элиту в обществе, что будет отвечать интересам оппозиции.

Целью заключительного «постэлекторального» этапа осуществления «цветной революции» является пассивность власти, а также неопределенность стратегии ее дальнейших действий. Задача оппозиции – вынудить власти начать диалог, согласиться на уступки. Этим власть фактически признает правомочность требований и действий «контрэлиты», а также явно показывает собственную слабость. Подобное развитие событий вызывает окончательный слом политического баланса в обществе, который приводит к отторжению народом дискредитированной власти и ее последующему свержению.

Итоги голосования (выборов) становятся предметом закулисного политического торга или результатом противодействия групп влияния. Таким образом, граждан практически лишают права выбора, но этот факт скрывают за декорациями демократических процедур. Если же возникает непредвиденное противодействие (например, со стороны крупных социальных групп, как это и произошло на Украине), то непризнание итогов голосования представляют как борьбу с «государственным переворотом».

Роль столицы в условиях развития революционного движения. Как правило, массовое давление на центральные органы власти во многом становится катализатором для развития успеха оппозиции. При этом давление поддерживается значительной частью или большинством столичных жителей. Не исключено, что, будучи организованными в региональных центрах, революционные процессы не получили бы продолжения, так как не влияли бы на функционирование центральных властей и квалифицировались бы как сепаратизм или бунт региональных элит. Именно такое развитие событий в юго-восточных регионах Украины не принесло действенного результата сторонникам В. Януковича в 2004 г. Однако есть и исключения. В Киргизии массовые выступления против власти имели место не в столице, а на изначально оппозиционном юге страны, тогда как в Бишкеке президентский дворец штурмовала толпа маргинальных элементов.

Таким образом, можно сделать следующие выводы.

Все перечисленные технологии были использованы при планировании и в ходе «цветных революций» во всех государствах СНГ. Анализ показывает, что существуют и технологии применения «силовых приемов», иногда выходящих из-под контроля политических лидеров. Однако интенсивность применения силы практически сводится к нулю. Классическая модель «цветной революции» является ненасильственной. Исключение составляют специальные действия, в том числе с привлечением снайперов (были выявлены почти во всех революционных событиях в странах СНГ). Они часто используются для эскалации напряженности в случаях, когда накал страстей начинает спадать или когда власти удается нащупать путь примирения с оппозицией до достижения ею поставленной цели.

Достаточно высокая шаблонность технологий осуществления «революционных» преобразований может привести к нивелированию или значительному снижению их эффективности. Так, в частности, стереотипность и предсказуемость в действиях армянской оппозиции в ходе февральских 2008 г. выборов президента страны позволила действующей власти предпринять соразмерные, адекватные и своевременные контрмеры, которые фактически привели к провалу «цветной революции» в Армении.