– Вот что. – Ирина накинула халат и завязала пояс. – Приедем домой, пойдешь к психиатру.
Клим промолчал. С этим действительно надо что-то делать.
– Не зря говорят, что гениальность сродни сумасшествию, – подлила масла в огонь Ирина. – Сегодня пойдем на море.
С утра моросил небольшой дождь, поэтому из отеля они смогли выбраться лишь ближе к вечеру. Было сыро и промозгло. Ветер гнал по небу свинцовые тучи, трепал гребни волн, срывал с них пену, накатывал на пустынный пляж тонны воды.
Супруги дошли по набережной до конца пляжа. Ирина рассуждала, как назовет ребенка, если будет сын, допытывалась у Клима, какое имя он выбрал бы для девочки. Он был так погружен в свои мысли, что отвечал невпопад, а иногда попросту не слышал, о чем она говорила.
Ирина неожиданно остановилась, взяла его за руку и заявила:
– Тебе надо выпить!
– Вот еще! – Клим растерялся.
Он вспомнил, как однажды напился. Ему было очень плохо и стыдно на следующий день.
– Я не сторонник такого лечения.
– А это не лечение, – возразила Ирина и увлекла его к лестнице, ведущей на верх обрыва.
Небольшой ресторанчик располагался на соседней с гостиницей улице. В помещении под сводчатым потолком сидела за столиком какая-то чопорная дама европейской наружности. В углу что-то тихо обсуждали на немецком двое пенсионеров.
Они уселись у стены, украшенной старинными гравюрами. Рядом тут же возник официант, безошибочно угадал в них русских и протянул меню на родном языке.
Клим дал возможность Ирине изучить блюда и спросил:
– Ты что будешь?
– Пожалуй, только салат из моллюсков и чай.
– Я возьму сибас и салат.
– Закажи вина! – потребовала она и ткнула ноготком в строку меню. – Вот этого.
– Тебе нельзя, – предупредил Клим, заранее зная ответ.
– А и не буду, – сказала Ирина и вдруг поперхнулась.