— Хреновы эвенджеры, — прорычал Спрут, лежа на спине, — Обошли нас!
— Убежали-таки от нубов пятого уровня, трусы, — крикнул Шуруп, похлопывая по створкам, — Эй, Брутто!
Спрут захохотал над шуткой орка, тоже встал и направился к нам.
— Сейчас накличешь местного хозяина, — сказал я, подойдя поближе.
— Слушай, — Спрут повел ладонями по старой, изъеденной временем поверхности, — А если Брутто тоже меченый?
Я повернулся к нему:
— В смысле?
— Не тупи, Хам, — сказала Луна, — Попробуй ты приложи ладонь.
Я оглянулся на согруппников, они быстренько отбежали подальше, будто я сейчас могу взорваться. Да уж, прямо воодушевляет.
Подняв руку, я посмотрел вверх. Получится, нет? Передо мной, выше моей гномьей головы, виднелось отполированное пятно. В этом месте металл блестел от тысяч прикосновений меченых. Я вздохнул и прижал ладонь, положив прямо на тонкую щель между створками.
Ничего. Тишина.
Я с сомнением оглянулся на своих.
— Что-то не получается.
— А ты отойди, Брутто же отходил.
Послушавшись, я подошел к ним. Мы постояли несколько секунд, и я хотел уже сказать:
— Ну вот, надо попроб…
Я сразу замолк, когда земля содрогнулась, и створки зашевелились. Они медленно поехали наружу, отгоняя нас подальше, и вскоре перед нами открылось мрачное нутро Цитадели.
Свет будто срезался на входе, не давая разглядеть, что там внутри. Вроде и не кромешная темнота, а все равно не разберешь.
Кулеры в вирткоконе задули в лицо, когда из открытых ворот на нас пахнуло порывом ветра.
— Зловеще, — с азартом произнес Шуруп, — А вообще круто!