Мой орк

Фаргар же зарылся носом в ее волосах, а про себя поблагодарил великих духов. Они оставили ему смысл жизни.

ЭПИЛОГ

Фаргар вернулся к своему народу и предложил им выбор. Или отправиться в Карстовый лес, который им теперь предстояло делить с другими кланами, или вернуться на плато, восстановить деревню, а с помощью аграриев и животноводов Аранхарма научиться выращивать зерно и скот. Катаганы выбрали плато. Они не захотели соседства с воинстенно настроенными кланами, не захотели терять свой уклад, свои традиции. Катаганы испокон веков жили обособленно. Потому они вернулись на выжженную землю, но с весной та очистилась от гари. Орки выстроили деревню, обширные неплодородные поля удобрили землей. Аграрии привезли с собой породы плодовых деревьев, зерновые культуры пригодные для горного климата.

Как и положено, Фаргар построил для своей жены большой шатер на пять гулумов, где они зажили по-новому, семьей. Тара с младшей дочерью тоже ушла с ними, в Аранхарме ее больше ничего не держало. Советом старейшин было решено, что Тара начнет учить юных орков грамоте, все ж скоро катаганам предстояло торговать, а торговля требует знаний языка, умений писать и читать.

А сегодня должна состояться очередная ночь Дакены. И у столба среди остальных невест встанет Катина. Она с таким нетерпением ждала этого момента, как и охотник.

Больше полугода двое встречались, узнавали друг друга, но что продолжало мешать, так это неуверенность девушки в себе из-за треклятых шрамов. Тогда Ибар придумал, как помочь возлюбдленной. В один из дней привел ее к шаману.

– Чего, чего ты хочешь? – Варду уставился на охотника с удивлением.

– Нанеси на ее тело татуировки.

– А она вытерпит? Больно это.

– Сказала, что стерпит любую боль, лишь бы скрыть шрамы.

– Ну, веди свою ненаглядную, коль так. Посмотрю, что можно сделать.

Катина боялась, но пришла тем же вечером. С каким же стыдом раздевалась перед старым шаманом. Шрамы шли по левому бедру, ребрам, плечу, помимо шеи и рук.

– Готова? Верещать на всю деревню не будешь? – Варду достал особую краску, инструмент.

– Не буду, – ответила на выдохе.

– Ложись тогда. Будем из тебя красавицу делать. Хотя, глупые вы самки, мужчина твой на шрамы плевать хотел, а она трясется, голову себе забивает ерундой всякой.

Что ж, слезы лились ручьем от дикой боли, но Катина ни звука не произнесла, кроме редких всхлипов. Спустя аж четыре часа усердной работы Ибар забрал свою Кату и отнес в шатер Тары, где девушка и жила все это время. Заживали новые раны аж три недели, но когда зажили, Катина не поверила своим глазам. Тело ее преобразилось. Все шрамы были покрыты узорами, смотрелось сие непривычно, но невероятно красиво.

И вот, невесты встали у столбов. Вожак с женой сидели в стороне, по левую и правую руку от них находились старейшины, Варду как всегда окуривал будущих жен травами, бубнил что-то непонятное себе под нос. Когда же закончил, Габен позволил женихам выбирать. Полетели топоры и стрелы. Что стало неожиданностью, так это два топора помимо стрелы охотника, вонзившиеся в столб, у коего стояла Катина. Ибару аж не по себе стало. Все орки в деревне знали, что Ката его, но не побоялись бросить вызов. Теперь уже все зависело от Катины, если она согласится на поединок, значит, продолжает в нем сомневаться.

Но Катина отказалась. Ей никто не был нужен кроме Ибара. В эту ночь все девушки отказались от поединков, потому старейшины уже через день сговорились поженить новоявленные пары.

– Ты меня поняла? – Тайли сидела на тахте, рядом возился маленький Керм, гремел деревянными погремушками. А Катина нет-нет, да щекотала мальчугана за светло-зеленую пятку.

– Поняла. На боку.