Жена правителя Подземного царства

– Ты серьезно? – недоверчиво переспросила я и, получив утвердительный кивок, благодарно поцеловала мужа, повиснув на нем. – Спасибо! Для меня это очень важно.

– Смею надеяться, что я принял важное решение. К тому же, Винсенте не будет там скучно одной.

– Боюсь, что этой девушке никогда и нигде не будет скучно, – со смешком отозвалась я, и мы улыбнулись. – Пора возвращаться. Завтра во дворце придется восстанавливать все заклинания, – сказала я, и Вельзевул согласно кивнул.

– А мне решать проблемы Горных Хребтов. Нужно выбрать нового кагана из дальних родственников и помочь отстроить дворец.

– Вряд ли новый правитель захочет жить в прежнем, – предположила я, и Дэн согласно кивнул.

– Вероятно. Тогда нужно отстроить новый, ничем не уступающий прежнему.

Нам светил закат. Солнце практически скрылось за горизонтом, и тонкая солнечная дорожка таяла на глазах. Каждый рассвет и каждый закат прекрасен, главное уметь видеть эту красоту.

Айра-ория

– Ирэй, просыпайся. Сегодня коронация, – прошептала я, пытаясь разбудить мужа.

Но тот никак не хотел вставать, пока в один момент не перевернул меня на лопатки и не навис сверху. Я взвизгнула и с улыбкой посмотрела на мужа.

– И что мы собираемся делать?

– Лишать невинности.

– Который раз? – насмешливо спросила я, и муж хитро подмигнул.

Он так и не ответил, приступив от слов к действиям.

Где-то в Среднем мире

Эль рыдала в ветхой избушке на берегу реки. Внутри дом был огромный, но снаружи – малюсенький. Тот самый бес, с которым её познакомил Корсентер, только и успевал подавать ей носовые платочки.

– Ты теперь свободен, – крикнула на него русалочка. – Почему не уходишь?!

– Так куда мне теперь идти, госпожа? – пожав плечами, ответил бес. – Теперь я с вами навек. Приказывайте.

Девочка наградила его долгим оценивающим взглядом и, наконец, кивнула. В её сердце зрел план мести. Как нам известно, месть всегда убивает в человеке все хорошее, превращая его душу в бесполезную труху.

Русалочка прижала к себе шар воспоминаний, в котором теперь отражались двое – мужчина и девочка, старательно плетущая корзинку. Они никогда не забудет доброту и искренность Корсентера или, лучше будет сказать, Сент Корера.