МИТТ

В голову ворвался Арти — брат, Евгений Семёнович… Спутники «бритов» уходят на высокую орбиту и покидают Российский сектор. Председатель парламента покинул правительственный бункер и направляется в данное время в Лондон. Самое время сейчас…

— Понял Арти — воскликнул Сашка — спасибо. Па, ну что? Пощекочем Джека?

— Давай сынок… — Дал разрешение отец.

Сашка встряхнулся и улыбаясь подошёл к полковнику — Алексей Ильич — прошептал он ему на ухо, нам с Иваном нужно на поверхность, отец приказал, но это не надолго… На час, где-то…

— Ну, раз отец приказал… Идите, попробуем без вас справиться.

Как раз в конце коридора показалась коренастая фигура Ивана, и Сашка бросился ему навстречу.

Джек Фуилз, вальяжно развалившись на удобном, мягком диване своего лимузина, на резиновом ходу надо сказать, на обычных колёсах, лениво потягивал сладкую газировку, прямо из горлышка древней стеклянной бутылки. Нравилось ему, вот так вот, из горлышка, смаковать сладкие напитки. Их он специально заказывал, для себя, на редких оставшихся эксклюзивных производствах. Дорого, да… Но на что не пойдёшь, ради удовольствия. Потягивал сладкую шипучую жидкость и вспоминал недавние события, произошедшие в бункере Его Величества. Вспоминал, анализировал и планировал.

Его «друг» скоропостижно скончался от сердечного приступа на больничной койке, в госпитале. Жалко? Да не хрена не жалко… Он в последнее время становился неуправляемым. И поэтому представлял опасность и в первую очередь для него самого, для Джека Фуилза, председателя парламента Британии. С его смертью исчезли и бумаги. Все бумаги, и из сейфов в поместье, и из личного служебного кабинета, и из банковской ячейки. Как? Когда?

Джек улыбнулся, вспомнив, как бушевал Его Величество, разнося в пух и прах глав спецслужб. Он поглядел в односторонне тонированное окно, лимузин как раз въезжал в пригороды Лондона. Красивые мирные дома с небольшими садиками, с кустами роз, сейчас ещё не зелёных, но скоро, скоро весна, ровный, редкий ряд стройных деревьев, тоже готовящихся к встрече весны. Дорожки, ведущие к низким калиткам садиков, выложенные разноцветной плиткой…

— Хорошо… — Выдохнул Джек — вот если бы ещё, вот эти трое не мелькали перед глазами…

Он немного скривился, наблюдая за своей охраной, то и дело, загораживающие собой виды из окна. Их открытые гравиплатформы противно шипели. И это шипение проникало и сюда, в уютное нутро комфортабельного лимузина.

Отвернулся и сладко потянулся. До хруста во всех сочленения своего тощего длинного тела. И… и так и застыл, позабыв вернуться в первоначальное положение. Голову пронзила нестерпимая боль, бутылка газировки выпала из руки и покатилась по ковру напольного покрытия, разбрызгивая остатки содержимого. Но сознания он не потерял, хоть и очень желал этого. Такой боли ему ещё не приходилось испытывать. Он чувствовал, как кто-то, сильный, очень сильный и безжалостный, выворачивает его мозг наизнанку. В то же время не давая пошевелиться.

Лимузин, вдруг скрипнув тормозами, резко остановился. Рывком распахнулись широкие двери, и в салон влетел его личный доктор, он же личный телохранитель.

Но, внезапно, боль ушла, руки и ноги расслабились, из головы исчез тот, кто недавно причинил ему столько боли.

Джек протянул, ставшую послушной, руку и потёр лоб.

— Чего-то заклинило в спине Крис, потянулся как-то неудачно. Старею… — Простонал он.

Телохранитель, не говоря ни слова, прикрепил к его запястью медицинский портативный диагност и нажал кнопку. Тот зажужжал. Под ним кольнуло, и на крохотном дисплее побежали ряды цифр.

Крис внимательно следил за строчками символов. Но вот протянул руку и отцепил коробочку диагноста.

— В норме — бросил он скупо — можем продолжать движение — и исчез, мягко притворив двери.

Через несколько секунд лимузин плавно тронулся с места.