— Глупая затея, — уминая дармовой пирожок, из — за стола прочавкал старик, — «фараоны» всю братию в кутузку «заметут».
— А вам с Батюшкой рисковать незачем, — согласился отчаянный революционер. — Сам с Жуком пойду.
— Я бы тоже поостерёгся, совать голову под топор, — спускаясь по винтовой лестнице к столу, подал голосок аферист.
— А вот и наш главный живописец! — огорчил дружка Файл. — Батюшка, найдётся чистый холст и красивая рамка?
— Траурная? — заржал анархист. — Жука макнём башкой в краску, и профиль на ткань тисним.
— Лучше уж позолоченная, — придумал оригинальное произведение Файл. — Странник, одолжи новенькую купюру в сто серебряных.
— Пусть Жук свой золотой на мои бумажки разменяет, — не пошёл в меценаты старик.
— А какого дьявола мне самому к Пахану переться? — попытался соскочить аферист. — Да ещё и за свои кровные денежки?
— За сотню, я продам тебе волшебное снадобье, — чародей хитро подмигнул. — И Пахан не сможет сварить тебя в котле живьём.
— Я что— испарюсь? — недоверчиво прищурился пройдоха.
— Нет, пораньше сдохнешь, — серьёзно обнадёжил жестокий старик. — Следующую ночь, вам с Файлом, без противоядия, не пережить.
— Не согласный я, — отшатнулся от бородатого душегуба Жук.
— Не бойся, сынок, вы уже завтра по любому не проснётесь, — успокоил заботливый дедушка. — Я вам, ещё вчерась, в пивасик порошочка сыпанул. Так что, не жмись— оплати лекарство.
— За отраву?! — возмутилась безвинная жертва произвола.
— Балбес, предоплата— за противоядие, — достал лекарь два кисета, пахнущие ядрёной махоркой, и помахал в воздухе. — А то вдруг и правда, в гостях у Пахана окочуритесь— кто мне затраты возместит? Гони, жмот, сто серебряных!
— Ох, и добренький у нас дедушка, — обомлел от подлой подставы Файл.
— Мудрый старик! — одобрительно хлопнул прозорливого ветерана по плечу Батюшка.
Общими усилиями, Жука уломали на финансирование авангардного искусства. Файл приклеил в центре белого холста денежную купюру, в сто серебряных, а Золотой Жук размашисто подписался в нижнем углу шедевра сюрреализма.
И по протекции Батюшки, уже вечером, молодые художники представили полотна на суд дотошного придворного. Пятый секретарь Пахана курировал вопросы взаимодействия с неистребимыми кланами. Звали знакомого малого Карлом, и был он… кривоногим карликом.
— Желаете продать Пахану свои картины? — хитро прищурился опытный интриган.
ebooksa