Уникум

Пот уже застилал все лицо. Изредка мне удавалось вытереть его рукавом, но облегчение длилось недолго. Силы тратятся, тело реагирует. Сейчас бы шоколадку и какую-нибудь газировку. Как я понял, сахар положительным образом влияет на восстановление организма. Большой вопрос, почему в школьной столовой нас старались избавить от «сладкой смерти». Может, как раз, чтобы быстро не восстанавливались?

Минут через пять я обессиленно сел на землю. Нет, энергии еще немного оставалось, но ощущение было, словно кое-кто только что вырыл эту груду земли собственными руками. В конце к тому же пришлось действовать достаточно аккуратно, чтобы не повредить саму арку. А потом еще вытащить все, что было внутри. Зато теперь проход вниз был открыт.

Подобная работа действительно оказалась исключительно для мага земли. И не всякого. Мне довольно сильно повезло, что сил оказалось значительно больше, чем у сверстников.

— Пойдем, скорее, скорее.

Банник уже пару раз коснулся крестика, а потом, не дождавшись нужного эффекта, вернулся обратно. Так хотел поскорее оказаться внутри, что чуть не приплясывал.

— Не суетись. Дай хоть отдышусь.

— На том свете отдышимся, хозяин!

— Будешь меня торопить, у тебя есть все шансы этим заняться.

Сказал, а сам заметил, что когда силы заканчивались, почти истощались, я становился словно другим человеком. Все худшие стороны характера обострялись, хотелось на кого-нибудь сорваться, обвинить во всех бедах. Или просто уйти подальше, чтобы тебя не трогали. Довольной тревожный звоночек. Нужно над собой работать. Ну, или не доводить до подобного.

Я махнул рукой баннику, которому не надо было повторять. Он в одно мгновение спрятался «внутри». Не будь рядом Потапыча, черта лысого я бы сюда пошел. Теперь понял это окончательно. Энциклопедическими знаниями я не обладал, но как-то сразу догадался, что перед нами за сооружение. Курган. А для чего он нужен? Там, как правило, кого-то хоронили.

Перед глазами встали всякие ужастики об оживших мумиях, скелетах и прочей нечисти. И если раньше можно было бы все списать на суеверия, сказать, что подобного в жизни не бывает, то теперь я то знал, что с этой магией возможно что угодно.

Но Потапыч нетерпеливо елозил по полатям (надо же, я еще и примерно ощущал, что происходит «внутри»), а я уже кастанул слабенькое Сияние. Эх, не видела меня Наталья Владимировна. Сейчас бы гордилась своим учеником. Это было самое слабое Сияние из когда-либо мною созданных.

Хотя внутри кургана его хватило с избытком. Едва только я оказался под землей, как банник выскочил и стал метаться вокруг, как мышь, почуявшая кота. Хорошо, значит, пока можно осмотреться.

По своей структуре курган напоминал множество пригнанных друг к другу клетей. Деревянные балки кое-где прогнили, в паре мест земля обрушилась, но нам все же удалось пробраться дальше. Чем громче становился мат Потапыча, тем явственнее я понимал, ничего ценного мой несчастный банник пока не нашел. Действительно странно. Соорудить подобное требовалось немалых сил. Так неужели все помещения оставили пустыми, просто законсервировав?

— Видимо, кто-то тут побывал раньше нас, — усмехнулся я.

— Нет! — вскрикнул банник так громко, словно пытался убедить даже не меня, а себя. И стал бессвязно лепетать, быстро ощупывая стены — Я же говорю, чуйка…. Я такие места за версту… Есть тут нечто.

— И зовут это нечто Потапыч.

Вместе с тем я шел за банником все дальше, направляясь к середине кургана. И теперь понял, о чем тот говорил. Я буквально чувствовал силу. Медленную, словно привязанную к этому месту. Она походила на недвижимые воды озера, в которое входишь аккуратно, чтобы не нарушить его покой. И мне почему-то вдруг стало тревожно. Особенно, когда я услышал голос банника.

— Нашел!

Последняя клеть вывела меня в просторный зал. При первом же шаге под ногами раздался хруст, и я вздрогнул, заметив, на что налетел. Человеческая кость. На ней виднелся лоскут выцветшей трухлявой одежды, а вот мяса не было вовсе. Видимо, прошло немало времени с тех пор, как обладатель этой кости решил здесь прилечь. А отдых затянулся. Тревога, слабо тлевшая внутри, теперь разгорелась подобно огромному пожару.