Уникум

Гад Байков. Мог бы раньше сказать, что он тоже инициированный стихийник. Ладно, оставлю свою ругань на потом.

— Что скажете? — спросил нас Димон.

— А что, если Рамиль попробует? — предложил Мишка. — Он же маг огня. Вдруг получится усмирить пламя.

Татарин на эту реплику быстро завертел головой, давая понять, что на него лучше не рассчитывать. Жалко, что Байков подобного не видел, поэтому ответил чуть жестче, чем следовало.

— Здесь надо не хвастаться, а действовать. Рамиль спичку с трудом поджигает, а тут необходимо управлять всем огнем в помещении.

С Байковым произошла удивительная перемена. Из вялого рыхлого интеллигента он превратился в жесткого и циничного мага. Думаю, именно таким Димон и был, управляя делами своей семьи.

Между тем действовать надо быстро. Пламя подбиралось все ближе, грозя устроить внеплановый шашлык из нескольких учеников первого курса. Мне, как человеку не религиозному, по душе больше была свинина. Поэтому я согласился предложением Байкова.

— Давай, Димон, жги. В смысле, дуй.

Видимо, ободрения других моему благородному товарищу и не требовалось. А, может, он просто не хотел брать всю ответственность на себя. Вот и нашел громоотвод в моем лице. Но как только я согласился рискнуть, под неожиданно ловкими толстыми пальцами Байкова смерч стал расти в размерах. Он выбрался из комнаты, подминая огонь, подбирая его своей хваткой, закручивая все сильнее.

А когда Димон хлопнул в ладоши, смерч рванул по коридору с бешеной скоростью, пытаясь поглотить весь огонь. И на мгновение мне показалось, что это даже удалось. Но вскоре отступающее пламя словно проснулось, обхватив со всех сторон смерч. И поглотило его. Сожрало, как здоровенная рыбина крохотного малька.

— Назад! — скомандовал Байков, с силой захлопывая дверь.

Нам второй раз говорить не пришлось. Я и так понял, что что-то пошло не так. А когда дверь сорвало с петель струей пламени, подпалив обои на противоположной стороне, лишь удостоверился в своих соображениях.

— Та магия сильнее моей, в разы, — растерянно сказал Байков.

— И что теперь делать? — кашляя, спросил я. Дышать становилось все тяжелее.

— Теоретически, победить огонь может не дождь и вода, а именно огонь, — сказал Мишка, поправляя очки на запотевшем носу.

— О чем это ты?

— Маг огня способен управлять пламенем. Даже чужим, созданным. Хуже ведь все равно не будет.

Мы, не сговариваясь, повернулись к Рамилю. Тот, сначала замотал головой, но вдруг его взгляд встретился с димоновским. И если раньше я жалел, что Байков ляпнул про хвастовство татарина, то теперь готов был расцеловать благородного. В фигуральном смысле, разумеется. Потому что лицо Рамика выглядело злым, а голос прозвучал чересчур серьезным.

— Я попробую.

Рамиль подошел к двери, осторожно выглянул в коридор и, спустя несколько долгих секунд вытянул руки вперед. И тут же повернулся к нам. Его обрадованное лицо в зареве пожара выглядело немного кровожадно и пугающе, однако голос был родной, Рамиковский.