Уникум

— В том числе. Ну, и твое поведение.

— Говори.

— Никаких контактов и конфликтов с домовыми, пьянок и температурных издевательств.

— Ты, паря выходи, выходи. Толковать неспешно надо…

Торговался Потапыч так, словно у него осталась последняя сотка до понедельника. Напирал на сложившиеся традиции в отношениях между домовыми и банниками, на разный культурный уровень (где слов-то таких понабрался?), на саму природу. В общем, извивался, как уж на сковородке. Я, честно сказать, не видел, как ведут себя жареные ужи, поговорку еще от матери слышал. Однако что-то мне подсказывало, что если бы они умели разговаривать, то в данном случае тоже болтали бы о разном культурном уровне и сложившихся традициях.

Я несколько раз вставал и всем своим видом показывал, что уже направляюсь в сторону пруда. Потапыч вскакивал следом, бежал по берегу и кричал об уступках. Однако стоило мне сесть обратно за стол переговоров, как все начиналось с самого начала. Банник был тертый калач. И понимал, что просто так уступать мне нельзя.

В итоге мы сошлись на следующем — он отстает от домовых, стараясь с ними не пересекаться, выпивать, курить «всякое» (что бы это ни значило) будет только по праздникам, а держать температуру в избе станет комфортную для человека. Я же не пытаюсь больше купать его, морозить и издеваться подобным образом. Мы вновь ударили по рукам. Правда, ощущение триумфа подпортило замечание Байкова.

— Почему мне думается, что еще ничего не закончено?

— Почему не закончено? — удивился Рамиль. — Слышал же, он со всем согласился.

— Надо знать банников. У наших соседей был один. Никак избавиться от него не могли. Вроде не перечит, а все равно все по-своему делает. Характер у них непростой. И я сомневаюсь, что Потапыч так легко все это воспримет.

— Очень здорово ты соображаешь, когда все случилось, — отозвался я. — Такой молодец, прям вчера приходи. Вы чего стоите, снимайте уже эти сапоги, у меня ноги онемели.

Обратно мы не бежали — летели. Не хватало еще опоздать на тренировку, когда тебя могут в любой момент прицепить к компании Азамата. Вот тогда уж плакали сами состязания. Вместе с тем, несмотря на сложность подготовки, мне казалось, что мы учимся чему-то новому. А это тоже само по себе было довольно интересно. Якут бы просто не дал бы то, что было нам не нужно.

Однако вбежав во флигель, первое, с чем мы столкнулись — столпотворение в середине коридора. Обычно там висела небольшая доска, по цвету сливаясь со стеной. На ней прикрепляли всю информацию, которая была нужна первому курсу. Часы работы библиотеки, расписание занятий, дополнительные тренировки и т. д.

И сейчас там явно появились какие-то новые сведения, которые все старались разузнать. Да еще как. Разночинцы толкались рядом с благородными, не выказывая никакого уважения. А те даже не обращали на подобное внимания, сами стараясь распихать прочих локтями.

— Машка, ты видела с кем будешь?

— С кем?

— С Тусупбаевым!

— Ну капец. А ты с кем?

— Измайлова и Смирнов.

— Повезло!