Мироход. Том II

— Деактивация.

Удовлетворенно хмыкнув и растянувшись в улыбке — вновь открываю глаза. Отлично. Теперь я знаю, что почта существует и в ином измерении, главное, чтоб там посылки как в нашей отечественной не терялись по лесам. Интересно… А в мире духов есть леса? Хотя… Какая нафиг разница? Я туда пока переезжать не собираюсь, да и если в лес захочется — достаточно из поместья Реймса выйти, да пару десятков метров пройти. На крайний случай, если душа попросит сосновый лес с черникой, поющими птицами и дятлами-стукачами — могу его просто воссоздать в очередном карманном измерении.

— Земные ученые бы меня живьем съели, расскажи я им о простоте создания таких вещей…

— Игни! Очнулся наконец! — В палатке возникла физиономия Реймса, легкого на помине. — Ну ты и соня! Да тебя даже вчерашний…

— Шторм не разбудил? — Перебиваю товарища распространенной в моем мире фразой. — Говорят мы уже приплыли?

— Какой шторм? Куда приплыли? — Советник, явно позабывший о социальном статусе, продолжал стоять предо мной лежащим на коленях и недоуменно хлопать глазами. — Тебе нездоровиться?

— Не, все прекрасно! Просто сон хороший приснился, про море и большой корабль. Так что там вчера произошло? — Слегка кряхтя, принимаю сидячее положение.

— Кашик наотрез отказался продолжать осмотр дома, пока не придешь в себя. Сказал, что ты приносишь удачу и благословлен самой Богиней. И знаешь, хоть я и не склонен верить в их иноземные приметы, но тут вынужден был согласиться.

Было ли подобное высказывание как снег на голову? Нет, скорее, как взбешенный кот на голову, сброшенный со второго этажа нерадивой соседкой. Каким образом этот монголо-татаро-японец узнал о благословлении Аспекта? Или не узнал? Тогда как ему пришло это в голову?

— Почему он так решил? — Стараюсь держать морду кирпичом, дабы не выдать жизненно важные сведения о своей личности.

— Нууу… — Глядя на замявшегося, как школьница после первого поцелуя, советника — вопросительно выгибаю бровь. — Я брату пересказал в подробностях все произошедшее с момента нашей встречи, пока ты задремал. Кто же знал, что тебя потом втроем растолкать не получится? Вот Кашик и поставил нас перед фактом, что без тебя в дом идти нельзя. И если уснул ты — значит и нам отдохнуть надо. Пока он бегал за телегой, Сишак с Торкелем успели разбить палатки, а я приготовил ужин.

— Приготовил? — На этот раз выгнулась вторая бровь, причем машинально.

— Не цепляйся к словам. — Устало вздохнув, Реймс окинул меня задумчивым взглядом. — Голоден?

— Голоден. Но сначала в кустики и умыться.

Выпроводив из палатки постороннего — натянул прежние пожитки в виде джинс, футболки и прочих радостей современного общества, еще не добравшихся до Хельхада. Впрочем, оно и к лучшему. Никаких тебе объяснительных, никаких тренингов по утрам, никаких планов по продажам и зарплат в конвертах. Все чисто и с налетом дикого благородства.

Вот как реагировать на наших улицах, если сильно не трезвый гражданин начинает приставать к идущей с тобой девушке? Обычно — сразу в физиономию прописывают. А если гражданин окажется «директором заводов, фабрик, пароходов» — через пару дней отправляешься проводить двухнедельный «отпуск» в качестве хулигана. И таких примеров куча!

А как дело обстоит в средневековом мире? Правильно! Чувак покусился на «собственность» дворянина, а значит лишится той конечности, которой покушался. В теории. Может и просто прикопают в лесочке, ибо места здесь дикие, грибники не ходят.

— А вот насчет законов надо бы разузнать… — Откинув полог палатки, делаю мысленную заметку о необходимости расширить багаж знаний.

Улица встретила меня яркими лучами полуденного солнца и тихим пением птиц. Разнообразные букашки-таракашки, не смотря на пробивающуюся зеленую травку, показываться миру не спешили. Внезапный мороз и метель, в честь которых даже месяц назвали, способны без особых проблем погубить всех самонадеянных «личностей», будь те хоть жучками, хоть не захватившими теплую одежду путниками-новичками.

Вспоминая день прибытия — могу лишь похвалить себя за нежелание покидать столь уютный пенек, на коим устроилась моя пятая точка, небезосновательно рассчитывающая что приключения её найдут сами. Риски я в тот день пошастать по лесам в поисках низкоуровневых «мобов» — уже давно бы удобрял планету, пройдя полный путь переваривания в желудках тех стремных собак.