Хищник

– Слышь, мы вдвоем пойдем! Кореш мой в пузо ранен, сам еле ползет.

– Хер с вами – пиздуйте.

Сложно сказать, насколько там ему прилетело, но парочка и впрямь ковыляет едва-едва.

Звук закрывающейся двери. И что? Они там все свалили? Ага, площадку первого этажа я ведь видеть не могу!

Вот еще вчера я бы с победным воплем выскочил наружу и ломанулся, куда глаза глядят. Ну, орать, может быть, и не стал бы, но ноги точно постарался унести отсюда поскорее. Вчера. Но тогда я был совсем другой человек. Мирный сисадмин Денис по прозвищу «Вихор». А кто сейчас сидит в опустевшей квартире рядом с разлагающимися трупами и сжимает в окровавленных руках оружие? Я этого человека не знаю. Да и никто из моих знакомых его точно раньше не встречал. Нет в моей внешности ничего мужественного и героического – ни мускулов накачанных, ни морды кирпичом, ни квадратной челюсти, не говоря уже о пудовых кулаках. Нечем страх на окружающих нагонять. Так что я никуда не бегу. Оставшись в носках, тихонько обшариваю мертвые тела на площадке второго этажа. Их тут трое легло. Из оружия отыскался совсем старый револьвер, помнится, такие в кино про революцию видел. Обрез от двустволки и бейсбольная бита. Немного патронов, парочка колец и кое-какая еда. Ну, и обязательные ножи – самые разнообразные. Возвращаюсь в квартиру, складываю трофеи на пол и запираю дверь.

Выходить на третьем этаже будем со всеми предосторожностями! Вполне ведь могло произойти, что кто-то из бандитов решил проявить выдержку и прикинулся покойником. Хрен их знает. По уму так надо было бы сверху осмотр начинать. Так то – по уму! Где б его еще взять-то.

Осторожно поворачиваю головку замка и, зажав оружие в каждой руке, выкатываюсь на площадку! Наверное, я со стороны смотрюсь странно: в одной руке современный пистолет, а в другой древний револьвер! Он, поди, старше меня раза в три! Если не в четыре. А может быть напротив, мой вид вызывает снисходительную усмешку. Ну да, я не крутой спецназовец да и вообще человек не военный. Ну, служил в армии, год просидел у штабного компа и несколько раз выстрелил из автомата на стрельбище – вот и все мои воинские достижения. Зато строем ходить умею. Так кому это тут сейчас интересно? Впрочем, мы еще посмотрим, кто тут будет хохотать! Но некому здесь смеяться. Так прикидываться мертвецом может только человек со здоровенной дырой в боку. А второй давно уже кровью истек, это и издали неплохо видно. Господи, да вот же и мой родной рюкзачок!

* * *

А вот и мой дом. Так сказать, родные пенаты. Да уж… впечатление! Дверь с петель не сорвало (стальная все-таки), но покорежило знатно – висит как-то боком. Бедное мое жилище, сколько сил я сюда вбухал! А сколько денег. И все теперь прахом пошло! Взрыв не только искорежил входную дверь, изуродовал большую часть мебели, разбросав мои немногочисленные пожитки по всей комнате. Впрочем, это и раньше могли сделать те, кто обшаривал мою квартиру.

В глубине комнаты лежит недвижимое тело. То, что это покойник, можно догадаться еще издали: у мужика полголовы к хренам снесло. Рядом валяется ружье. Не такое, как у меня, гораздо более массивное. Даже на первый взгляд у него более длинная трубка под стволом – туда заряжаются патроны. Значит, оно более многозарядное. Ствол прикрыт сверху решетчатым кожухом, а вместо приклада изогнутая хреновина, которую, наверное, можно как-то еще складывать. Есть и пистолетная рукоятка. Да, это оружие куда как более серьезное, чем мой недообрез. Впрочем, бывшему хозяину это не сильно помогло.

Патроны там одинаковые, и я без сожаления кладу свое оружие на диван. Теперь у меня есть более суровый ствол!

Спать пришлось все в той же, пропитанной мертвецким запахом, квартире. Это было единственное место, где можно было закрыть глаза, не опасаясь, что сон прервется от чужого ножа, нежно щекочущего мне горло.

Чтоб тем бандюганам всю жизнь такое амбре нюхать! Разодрав упаковку женских прокладок, я щедро полил импровизированную повязку дезодорантом. И, один хрен, вышло все как-то не сильно хорошо. Правда, я приоткрыл балконную дверь и, пользуясь темнотой, выбросил тело бывшего хозяина. Второй этаж, вдребезги не разобьется. Извиняй, мужик, но вот устраивать тебе ритуал торжественного погребения я не стану. А то есть немалый шанс лечь рядышком. Следом за мужиком туда отправилась и хозяйка. Блин… вот этот процесс я не стану описывать во всех подробностях – и так чуть трижды не сблевал!

Все добытые трофеи я стащил на тот самый балкон, чтобы хоть тут не чувствовать трупной вонищи. Умник! Здесь-то и надо было спать! Так ведь и спальный мешок в моей квартире имелся. Что там было сказано про хорошую мысль и время ее прихода? Так-то вот… лопух! Ладно, чего уж теперь.

Уже сидя на воздухе, я наконец смог провести ревизию всего добра. Три ружья, два пистолета и старинный револьвер. Плюс некоторое количество патронов ко всему этому добру. Правда, одно ружье имеет другой калибр – шестнадцатый, так что его я, скорее всего, оставлять не стану. Из пистолетов, наверное, отдам предпочтение более современному – выпущенному всего два года назад. Магазин у него наполнен не до конца, но это не страшно. Не мое оружие все-таки. Зато ружье, взятое в моей бывшей квартире, – штука серьезная! Один внешний вид чего стоит. Оно, кстати, перезаряжается совсем по-другому – не надо дергать за цевье. Да оно тут и неподвижное, кстати говоря. Сбоку есть рукоятка, как у автомата, вот ее и надо тянуть. Насколько это удобнее – еще вопрос! Но патронов в магазин залезает круто больше – сразу десять штук. Учитывая мои «выдающиеся» способности стрелка, это очень серьезный аргумент. А вот пресловутый ружейный погон здесь совсем хреновый. Надо будет снять с моего недообреза – там лучше. Еще имелось некоторое количество ножей и три бейсбольные биты. Вот последнее – да, мощный аргумент! Особенно против ружья двенадцатого калибра.

Увлеченный инвентаризацией запасов, я как-то сразу не включился в происходящее. А стоило бы. Внизу торопливо простучали каблуки, и лестница сразу же наполнилась шумом и гамом.

– Угол смотри!

– Держим!

– Третий этаж!

Что за черт?!

Удары прикладов по дверям, треск ломаемого дерева и крики. Злобные, на пределе возможности человеческого горла.