– Хе-хе – дребезжаще рассмеялся Рокс и снова обратил внимание на продолжающего бубнить фантомного старика:
– Тварей надо мочить! Мочить безжалостно! – наставлял дедуля, снявший тяжелый шлем – И никаких с ними договоров и пактов! Это же монстры! Давить их! Кромсать! И наслаждаться, глядя на вытекающий из-под стальной подошвы их вонючий мясной сок! Вот это и есть жизнь настоящих героев!...
Под конец пути начавшая скрипеть платформа доставила нас на… морковную плантацию.
Хотя саму плантацию мы увидели не сразу – когда платформа вынесла нас из стены и по тонкому изогнутому рельсу понесла нас вниз по нисходящей дуге, мы изумленно уставились пусть на низкое, но все же небо. Из-за вибрации рельса, что отдавалась по редким крепящим его потолочным конструкциям, сверху дождем сыпались голубые лохма краски. Блестящие «дыры» небосвода становились все шире.
– Небо у меня в ладонях – завороженно вякнул кто-то за платформой – Небо у меня в ладонях! Сохраню… как талисман… небеса прямо на моих грязных ладонях…
– Фальшивые небеса не подарят рая, гоблин – проворчал я машинально, стоя на краю все еще движущейся платформы и недовольно морщась, когда особенно крупные пласты слезающей голубой краски перекрывали видимость.
До земли – именно до земли, под нами бережно возделанная почва, утыканная яркими однотипными табличками изображающими оранжевый корнеплод с веселой зеленой ботвой – двадцать семь с половиной метров. Двадцать шесть метров… двадцать пять и пять… дальномер шлема старательно доказывал полезность своего существования. Мы плавно снижались, но финиш обещал быть хреновым – впереди рельс заканчивался. Его изогнутое окончание было бодро задрано вверх. Кто-то очень сильный и большой оторвал нижний кусок эстакады и уволок.
Как поступит умная автоматика платформы? Не совсем же тупая эта техника, даже с учетом того, что о ней никто не заботился долгие годы.
Автоматика не подвела. Не добежав до конца рельса двух метров, платформа остановилась, прутья окружающей нас клетки ушли внутрь, тревожно замигали по контуру красные аварийные огни. Мы паники не выразили – до земли всего ничего. Несколько метров. Единственная проблема – багги. Но при наличии экзов и Гиппо нам не составит особого труда аккуратно спустить машины и грузовые платформы.
Несколько приказов – и вниз рухнули экзы. Приземлившись, я бодро рванул к ближайшему холму, что находился в пяти десятках метрах. Не знаю почему, но бежал я так, чтобы не топтать эти… посевы. Разве морковка бывает такой огромной мать ее? Ботва поднимается на два метра от земли. Бурая почва липнет к стальным подошвам. Приходится прилагать усилия, чтобы не рухнуть. Сам холм тоже был усажен растениями – тут колыхались какие-то смутно знакомые кусты. На вершине небольшая аккуратная площадка из камней и толстых досок. Имеется и навес, поросший свисающей зеленью. Шагнув на застонавший деревянный пол, я опустил на колено и замер, медленно оглядывая раскинувшуюся передо мной панораму. За моей спиной суетливо разгружали платформу, но на них я внимания не обращал.
Где мы?
Кто здесь?
Поля, поля, поля… рощицы.
Передо мной на километры расстилался холмистый ландшафт. Все холмы – не больше, чем оплывшие земляные бугры одинаковой высоты. Это не может быть случайностью – тут заметна целенаправленная усердная работа. Тут трудились выплевывая кровь изо ртов и жоп. И свидетельством этому вон те невероятные инструменты сельского назначения – холм оказался частично полым внутри и служил склады. Сквозь доски площадки я видел огромные плуги, какие-то странные шипастые цилиндры, мотки толстых лохматых веревок, какое-то подобие гигантских размеров упряжи, чуток ржавых тросов. На стенах висели самодельные лопаты, рядышком замерли косы, а вон там целая череда серпов.
Да… в эти земли был влит океан адского труда.
И судя по инструментам и приспособлением, машинным трудом тут и не пахнет – все вручную.
А если глянуть попристальней на упряжь, то становится ясно, что плуги за собой тягают не лошади и не быки.
Примерно в километре из дыры в стальной облезшей стены вырывается не слишком тугой водный поток. В брызгах он падает вниз, пополняя видимое с моей позиции усаженное деревьями озерцо, от которого отходят десятки аккуратных каналов, что по большей части сейчас перекрыты заслонками.
Морковка…
Нет. Тут не только она. Я вижу, как минимум еще четыре различных вида растений. Учитывая тусклость здешнего освещения, вообще удивительно, что тут можно возделывать культуры. Да и температура за бортом экза… датчик показывает, что снаружи плюс шестнадцать по Цельсию. Легкий порывистый ветер. Короче… это далеко не идеальная погода для взращивания овощей. А что здесь бывает по ночам? Как холодно? Или здешнее солнце не гаснет?