Вот это да. А я и совсем забыл, что моему носителю должно было стукнуть тринадцать лет.
— Спасибо, — немного рассеяно сказал я. — О, тортик!
— Ага, из «Магнолия Бейкери». Лучшие десерты в Нью-Йорке, — с гордостью сказала Мадлен. — Что стоишь, задувай!
Я резко дунул, погасив все огоньки. Нет, все-таки приятно, черт возьми, что хоть кто-то помнит день теперешнего моего рождения.
— Ну давай, режь! — потерла руки Мадлен.
Я вынул все свечи с торта и ножом располосовал его на шесть кусков.
— Прошу, сударыня!
Черт возьми, а тортик был действительно вкусный. Умеют же иногда готовить, когда захотят, а то я об американской еде был не лучшего мнения.
— Ну чем сегодня займемся?
— А ничем, — ответила Мадлен с набитым ртом. — Имеют же право шпионы на выходной день.
— Имеют.
— Можно пока по городу прогуляться. А можно и не прогуляться.
— Ладно. Тогда не будем. А то еще попадем на их камеры. Хвостов лучше не оставлять.
— Да уж, пожалуй.
А вот на следующий день нам пришлось поработать, и очень даже активно.
— Что ты знаешь про «антифа»? — мы лежали с Мадлен на продавленном диване перед ноутбуком.
— Да то же, что и все. Их надо было «антифап» назвать. Как конкретная организация не существует, отдельные личности или мелкие группы, которые борются против национализма, нацизма, антисемитизма, гомофобии и ксенофобии. В общем, такое движение больных на голову хиппарей, которым делать нехрена, кроме как за права гомиков и прочих меньшинств бороться. Пытались у нас безобразничать, но им там быстро бошки пооткручивали и привили любовь к пилке леса лобзиком и копанию урановых рудников.
— В общем, все правильно. Это такие радикальные ребята, — пролистала Мадлен страницу. — Ну теперь нам придется стать ими на некоторое время.
— Как ты себе это представляешь?
— Согласно информации, предоставленной тебе твоим неизвестным для меня источником, фигуранты по нашему делу о заговоре соберутся послезавтра в одном из банков в Бруклин-Хайтс. Наша задача — ликвидировать их сходку.