Пленник не обращал внимания ни на что, происходившее кругом него. Он, казалось, размышлял или молился.
Как только лестницу прикрепили, Тенардье крикнул: «Иди, жена!» — и бросился к окну.
Но когда он хотел вскочить на него, Бигрнайль грубо схватил его за шиворот.
— Нет, постой, старый шут! Вылезешь после нас!
— Да, после нас! — заревели разбойники.
— Вы точно дети! — сказал Тенардье. — Мы теряем время. Ищейки гонятся за нами по пятам!
— Так кинем жребий, кому бежать первому, — продолжал один из разбойников.
— Да вы совсем рехнулись! — воскликнул Тенардье. — Что за олухи! Терять время! Кидать жребий! Соломинками, что ли? Или написать наши имена и бросить их в шапку?
— Не хотите ли мою шляпу? — крикнул кто-то около двери.
Все обернулись.
Это был Жавер.
Он держал в руке шляпу и с улыбкой протягивал ее.
XXI. Надо бы, во всяком случае, начать с ареста жертв
Когда стемнело, Жавер расставил своих людей и спрятался сам за деревьями на углу улицы Заставы Гобеленов, напротив лачуги Горбо по другую сторону бульвара. Прежде всего он «открыл карман», чтобы сунуть туда двух молодых девушек, карауливших около дома. Но ему удалось «сцапать» только младшую, Азельму. Что же касается Эпонины, то она бросила свой пост и исчезла, так что ему не удалось схватить ее. Потом Жавер засел в засаде и стал ожидать условленного сигнала. Он видел, как приезжал и уезжал фиакр, и это сильно взволновало его. Наконец он не выдержал и, не желая терять удобный случай, уверенный, что «захватит все гнездо», так как узнал разбойников, вошедших в дом, решил сделать облаву, не дожидаясь выстрела.
Читатель знает, что Мариус отдал ему свой ключ от входной двери. Жавер явился как раз вовремя.
Перепуганные разбойники бросились за своим оружием, которое побросали, собираясь бежать. В одну секунду эти семь человек сгруппировались и приготовились защищаться: один держал топор, другой — ключ, третий — железную палку с гирьками, остальные — ножницы, клещи, молот. Тенардье сжимал в руке нож. Его жена вооружилась огромным камнем, лежавшим в углу, около окна, и служившим табуреткой ее дочерям.
Жавер надел шляпу и сделал два шага вперед, скрестив руки, держа палку под мышкой и не вынимая шпаги из ножен.
— Стойте! — крикнул он. — К чему спускаться в окно и подвергать себя опасности? Проходите лучше в дверь. Вас семеро, а нас пятнадцать. Не стоит хватать друг друга за шиворот. Будем немножко полюбезнее.
Бигрнайль вынул пистолет, спрятанный под блузой, и вложил его в Руку Тенардье, шепнув ему:
— Это — Жавер. Я не смею выстрелить в него. Осмелишься ли ты?