— Хасимото! — тут же, словно по волшебству, из-за угла появился Мацухиса. — Сегодняшняя смена без оплаты. Разобьешь вторую — больше на смену можешь не выходить! Ты меня понял?
— Да, сэмпай, — склонился нобу в поклоне. — Больше не повторится, сэмпай.
Шеф-повар поджал губы и коротко бросил: «Уберись!» — после чего развернулся и ушёл на кухню.
Нобу взглянул на растерянного инквизитора и хмыкнул.
— Кое-какие законы тут все же работают, — с улыбкой произнес он. — Пусть в извращенной форме, но работают.
***
Хитоми открыла рисоварку и наложила сыну полную тарелку с горкой. Перед парнем уже находился простенький, но достаточно разнообразный ужин: тарелка риса, одна поджаренная небольшая рыбешка, тертый дайкон и нарезанные овощи.
Для рядового японца подобный ужин мог показаться скудноватым, но Хитоми старалась максимально сэкономить. Поэтому рыбу она взяла у местных рыбаков, прямо с корабля. Да, это был не тунец. Эта рыба считалась сорной и ей лучшем случае кормили котов, но женщина была рада и этому. Овощи пришлось брать на стихийном рынке, хотя находиться там было откровенно противно.
Нет, дело было даже не в запахе и не в ужасной антисанитарии. Это Хитоми еще могла терпеть. Самое противное было во взглядах тамошних обитателей. Все, кого она там видела, провожали ее пристальными взглядами, в которых читалось все: от похоти до ненависти. Ни одного японца она там не обнаружила. Это подтолкнуло ее к мысли, что овощи придется искать в другом месте.
— Мам, почему род папы не предложила помощь после его смерти? — спросил Нобу после того, как прожевал первую порцию еды. — Он ведь из древнего и сильного клана? Так?
Хитоми, поставившая свою тарелку напротив парня, тяжело вздохнула.
— Это очень сложно объяснить, но...
— Ты скажи сначала прямо, а потом будем разбираться в частностях.
— Они в другой стране. Как ты себе представляешь их вмешательство? Мы для них другой клан из другой страны.
— И родственные узы тут никаким образом не играют роли?
— Пока я не попрошу — они даже даже говорить с Цураями не станут.
— А почему ты не попросила?
Хитоми молчала около минуты, молча отправляя в рот рис и овощи.
— Не хочешь говорить или не можешь?
— Я подбирала слова, — прожевав, ответила мать. — Более правильно будет сказать, что я их боюсь. Боюсь, что для них я чужак.
ebooksa