Другая правда

И это знают. Вопрос, откуда? Если с караваном все понятно, все это происходило у них под боком, то вот корабль, довольно далекое происшествие, и вроде как его пытались замять и не придавать огласке. Ну да ладно, это не такая большая тайна. И я им рассказал и о корабле, и о караване.

- И с этим понятно, – продолжил глава ордена. Такое чувство, что у него есть невидимый список с вопросами, где он ставит галочки после каждого ответа и переходи к следующей записи из списка. – Тогда, остается прояснить вопрос по твоей спутнице, кто она? Твоя ученица? Рабыня? Любовница? – при слове рабыня меня аж передернуло, при том, судя по лицам присутствующих, передернуло в видимом диапазоне.

- Я не думаю, что это касается совета ордена. – Как можно спокойнее ответил я.

- Касается, Азгор, еще и как касается. Ты ее привел в нашу обитель, – мягко, но твердо припечатал здоровяк. – Несмотря на то, что наличие ордена уже не является такой глобальной тайной, как это было раньше, но не желательно, что бы кто-то посторонний знал о нас. Тому, кому надо знать – знает, для остальных хотелось бы это оставить тайной.

Вот как, неожиданно. В книге говорилось, что это тайна и все такое, а вот оно как обстоит дела на самом деле. Т.е. по сути, это известное общество, только для ограниченного круга лиц. Скорее всего,  для правящих людей в королевствах, да сеть информаторов, как я мог убедиться на примере деда Феофана. Хочется спросить, но пока что не нужно этого делать. Я тут никто и зовут меня никак.

- Пожалуй, Вы правы, - не стал я обострять ситуацию. – Если кратко, то она скорое моя подопечная и по совместительству ученица. Уточню заранее, она ученица только по моему выбору, а не по выбору клинка.

- Что? – взревел Перш, и похоже  этот вопрос в такой же постановке интересовал всех.

Глава поднял успокаивающе руку и обвел всех взглядом, прося, тем самым, соблюдать спокойствие.

- Азгор, ты хоть понимаешь, что ты сделал? – рассудительно, но строго, как и подобает нормальному руководителю, спросил он меня.

- Ну, судя по вашим реакциям, я предал короля и поиздевался над его хладным трупом. Ну что вы на меня так смотрите? Я не вижу проблемы, что бы аж так реагировать. Так что поясните, несмышленому мне, что же я такого сделал?

- Ты взял в ученики человека, которому нет доверия. Мечи посчитали, что он не обладает нужными качествами, как боевыми, так и моральными, для того что бы быть одним из нас. Со времен основания ордена не один раз пытались обучать постороннего человека, и финалов всегда было два, или этот ученик предавал, или его учитель погибал при странных обстоятельствах: каменный обвал, шальная стрела или заклинание, и все в таком роде. Ты сам себя подвергаешь опасности. И я теперь не удивлен, что в твоем пути к нам, были такие события, и почти уверен, что были еще какие-то события, о которых мы не знаем. Ведь так?

А вот это интересная информация. И головой я ее понял сразу, а вот «осознанного ощущения» не было. Что такое «осознанное ощущение»? Приведу пример, он очень грубый и жестокий, но суть должна быть понятной. И так, к вам пришла информация, что ваш товарищ сломал ногу. И вы понимаете, что вот перелом ноги – это затруднение с передвижением на неопределенный строк, в зависимости от сложности перелома. Вроде все логично, логичное действие – и логичные выводы. А вот когда вы сами сломаете ногу, вы в полной мере понимаете, что произошло, какие сложности это вызовет, как очевидные, так и нет, и что вас ждет в ближайшее время.  И пережив все это, повторную информацию о чьем-то переломе, вы, однозначно, воспримите совсем по-другому. Вот это и есть «осознанное ощущение» в моем понимании. А вот факт того, что оно ко мне не пришло, свидетельствует о двух моментах, или придет немного позже, по принципу «утро вечера мудренее», или же на интуитивном уровне я понимаю, что не все так плохо, хотя и пояснить этого не могу.

По факту же, я не жалею о том, что ее освободил и взялся учить. И если погибну, так тому и быть. Да и не смогу я ее выучить, как члена ордена, нет ни чудо-плошки, ни мечей уровня ордена. И уже случившиеся события, не сильно тянут на то, что должно было бы меня убить, за исключением, может быть, боя на корабле. И если кому и досталось, то это Ире, а не мне. Так что побарахтаемся еще.

- Вы правы, были еще небольшие события, но о них не стоит особо говорить. За исключением одного момента, но о нем немного позже. Что же касается ваших слов, я принял информацию к сведению, но что-то менять, не намерен. Если мне суждено погибнуть, то так тому и быть, но быть тварью и предателем в ее или тем более в своих глазах, я не готов. И это по тем причинам, которые орден не касаются, ни при каких обстоятельствах и взглядах.

- Ты вообще не слышал, что я только что тебе сказал? – уже начал выходить из себя и глава ордена.

- Вопрос закрыт, нравится вам это или нет. Для вашего спокойствия могу сказать, что она не знает ни кто вы, ни почему я сюда пришел. И пока что, посвящать ее в это все, я не вижу причин. Если вам больше сказать нечего, то на этом давайте закончим, а завтра сутра я вас покину. Или же примите все как есть, и продолжим то, ради чего мы тут собрались.

- Ты глуп, ты мальчишка, который не понимает, что делает. Анари тоже не следовала правилам, но так необдуманно она не поступала. – Это попытка давить на мое благоразумие что ли? Наивные чукотские дети. – Это не лучшая плата, за все, что она для тебя сделала, вот так глупо потерять жизнь.

- Никто из вас, даже представить не может, не то, что осознать, что она с мужем для меня сделали. Но я свой выбор сделал, и вам придется его принять. Я еще раз спрашиваю, мы продолжаем разговор, или на этом последнюю волю своей наставницы я могу считать выполненной, и искать ее убийц буду сам?

Повисла тишина. Думали они, или давали друг другу какие-то незаметные для меня знаки, по поводу происходящего, я не понимал.  Но это меня и не беспокоит. Но спустя минуту глава заговорил.

- Продолжаем. Мы осуждаем твой выбор, но в нашем деле, ты нам нужен. И прежде чем к нему перейти, хочется закончить все вопросы. Ты говорил, что есть еще что-то, из твоего путешествия, о чем ты хочешь поговорить. Что еще осталось?