— Аааа! — В дальней части зала монах, оказывающий помощь одному из больных, отлетел на два метра после пинка в живот, обильно орошая пол своей кровью. Ударивший его человек был низкорослым, но зато мускулистым, полуголым и столь обильно покрыт татуировками, что полученные ранее раны просто терялись на фоне многочисленных цветных рисунков, почти полностью скрывших собой изначально белую кожу. А еще у него в руке непонятно откуда появился здоровенный нож с чуть скошенным вперед лезвием, которым он с немалой ловкостью принялся рубить всех оказавшихся поблизости. Кончик клинка, подозрительного похожего на непальский кукри, пробил голову еще одного священнослужителя, затем на обратном движение лезвие с небрежной легкостью срезало голову лежавшей по соседству негритянки с перевязанной грудью, а новый взмах проехалася по руке спрыгнувшего с лавки пожилого пигмея, с легкостью отсекая конечность. — Валь-хал-ла!!!
Люди, оказавшиеся рядом с этим маньяком, немедленно принялись кричать и разбегаться в разные стороны, мигом позабыв про свои раны, лишь бы убраться подальше от залитого кровью безумца…И невольно лишь поставили себя под угрозу, закрыв убийцу своими телами. Олег вовсе не был здесь единственным вооруженным человеком, несколько санитаров выхватили пистолеты, кобура для которых просто являлась для них такой же повседневной частью одежды, как носки и потому не покидала своего законного места, если её не просили снять. Вот только как стрелять, если траекторию полета пули все время кто-нибудь перекрывает собой, а цель не только не стоит на месте и беспрерывно носится туда-сюда размахивая ножом в попытках достать новую жертву. Причем, зачастую вполне успешных.
— Звиздец, — выругался Олег, проталкиваясь через толпу и не обращая внимания на оттоптанные ноги и синяки, которые он оставлял недавним пациентам. — Какой идиот притащил сюда датского берсерка?!
Вероятность, что убивающий сейчас безоружных людей направо и налево маньяк являлся кем-то из местных жителей, у которого просто поехала крыша, чародей считал исчезающее малой величиной. Крики, которые издавал режущий людей направо и налево ублюдок, громко призывающий к себе внимание валькирий, асов и Вотана, не оставляли двоякого толкования. Португалия была сугубо католической страной, ну может там могли найтись общины евреев или мусульман. А вот про то, что в Дании и прочих скандинавских странах христианский крест зачастую подрабатывает молотом Тора, слышал даже Олег.
— Вааа! — Гордый викинг, судя по всему рассчитывающий умереть в бою с мечом в руке, как и полагалось последователям суровых северных богов, отважно ринулся на врага, что рвался ему навстречу…И, не переставая кричать, рухнул на колени, поскольку мышц его ног внезапно отказались сокращаться. Спустя секунду та же судьба постигла и руки. Следующими под удар взбешенного целителя попали мышцы кишечника, мочевого пузыря и пищевода, а в качестве вишенки на торте датчанина накрыло заклятьем, обостряющим чувства. Чтобы тот уж точно «насладился» максимально полным букетом ощущений. Чародей поступал с потерявшим боеспособность человеком жестоко и понимал это, но остановиться не мог и не хотел.
— Давно я не пользовался этими чарами, — сообщил кипящий от гнева волшебник вызвавшему его гнев ублюдку, телекинезом отбрасывая клинок датчанина подальше и обходя полупарализованное тело, которое корчилось на полу среди собственных нечистот. Олег хотел оказать помощь попавшимся под руку берсерку людям…Но тот почти не оставлял после себя раненных, несмотря на охвативший его раж действуя на редкость эффективно. Одиннадцать трупов лежало ныне на полу молитвенной залы и лишь пигмею с отсеченной рукой мог бы помочь волшебник, убрав боль прижив конечность обратно. Еще больше бесило волшебника наличие среди мертвых тел парочки детских. — Целителей сложно назвать безобидными, но уж слишком мала дистанция, с которой мы можем сотворить с организмами разных уродов вроде тебя всякое, разное, нехорошее… Да и создать подобное заклинание не сказать, чтобы легко. Пристрелить врага или ткнуть его чем-нибудь острым зачастую проще и быстрее.
— Гкхр… — Даже идущий горлом компот с кусочками фруктов, который в датчанина судя по всему завали когда он находился в полубессознательном состоянии, не помешал скандинавскому берсерку с ненавистью уставиться на волшебника и попытаться чего-то сказать. — Кгрх…
— Добить? — Олег догадался о том, что ему хотят, без всякого пророческого дара или телепатии. Монахи и несколько раненных, взявших в руки оружие, окружили датчанина, но что-нибудь сделать с ним чародей им не дал, телекинезом осторожно придержав за шиворот какого-то мстителя, подобравшего нож викинга и, похоже, намеревавшегося выпотрошить скандинава словно рыбу. — Ну нет, так легко не отделаешься, засранец! И не мечтай! Смерть в бою — для героев или хотя бы солдат. А на твоем фоне даже пираты, наемные убийцы и придорожные грабители выглядят образцами чести и достоинства!
— Во имя господа, что здесь случилось?! — В помещение ворвался Антуан, выглядевший так, словно его самого уже пора закапывать…Или признавать орком. Во всяком случае, бледно-зеленый цвет лица инквизитора мог послужить в джунглях не самой плохой камуфляжной окраской.
— Кто-то проявил к сему человеку, видимо входившему в число напавших на монастырь датчан, христианскую добродетель. Но он не оценил, — Олег посмотрел на корчащееся в нечистотах тело и на мгновение ему стало стыдно…Перед теми, кому придется все это убирать. А вот к убийце беззащитных женщин, детей и пытавшихся помочь раненному монахов, сострадания он не испытывал ни капли. — И вместо того, чтобы поблагодарить за заботу о своих ранах, решил пасть в бою и отправиться в Валгаллу.
— Мерзкий еретик, — устало выдохнул Антуан, падая на ближайшую лавку и заходясь в кашле. Платок, который португалец прижал к губам, окрасился кровью. — Господь покарает его…Кхе-кхе…Нашими скромными руками.
— Только сначала допросите его на предмет информации о противнике, прежде чем предавать такой смерти, после которой уж точно в Вальгаллу не возьмут. — Олег попытался взять себя в руки и мыслить рационально. — Правда, я сомневаюсь, что его бы туда в любом случае пустили, но мало ли…
— Это язычество и мракобесие! — Вскинулся инквизитор, гневно раздувая ноздри. Но спустя секунду снова зашелся в кровавом кашле, который плавно перешел в рвоту.
— Пожалуй, — не стал спорить чародей, тактично подавая священнослужителю большой кувшин с водой, чтобы умыться, который стоял на соседней скамейке и, видимо, использовался кем-то из раненных для питья. — Но лучше перестраховаться.
Тяжело дышашщий Антуан только махнул рукой на русского волшебника, а после окатил водой датчанина, чтобы он по пути пол особо не пачкал и дал знак своим подручным в монашеских рясах. Ну а те, подхватив парализованного датчанина под руки, потащили пленника в помещение, более подходящее для допроса. Олег оценил загнанный вид инквизитора и подумал, что после передозировками алхимическими снадобьями печень священнослужителя стала отдавать концы. И, даже несмотря на помощь целителей, лет через двадцать может потребоваться пересадка…А потом выкинул несвоевременные мысли из головы. Во-первых, уж у церковного дознавателя должен иметься доступ к выскоранговым магам-медикам или хотя бы органам тех, кому здоровые части тела уже никогда не понадобятся. А во-вторых, мало смысла планировать на десятилетия в сумасшедшем мире, где чуть ли не каждый месяц случается по катастрофе. И отнюдь не всегда маленькой. Чародей однажды очень удивился, когда узнал, что чары замедления старения доступны каждому ведьмаку, если тот хоть чего-то понимает в целительстве. Пусть даже общеизвестные их версии вряд ли являлись самыми эффективными. Но со временем он убедился, что некая извращенная логика в столь низкой оценке их полезности все же присутствует. До естественным образом появившихся седых волос еще умудриться дожить надо было! И справлялись с данной задачей очень немногие.
— Хорошее в этом монастыре вино гонят, — заметил Стефан, поджидавший Олега на выходе из молитвенного зала в обнимку со здоровенным оплетенным лозой кувшином емкостью где-то в шесть-семь литров. — Градус, правда, слабенький, но вкусное зато…Будешь?
— Давай, — чародей принял кувшин и крайне некультурно начал хлебать предложенный напиток словно воду прямо из горлышка, пролив немного жидкости на одежду. Впрочем, ту и без того проще было пустить на тряпки чем отстирать, столько в неё впиталось крови. Сейчас, спустя несколько часов напряженной, нервной и грязной работы пациенты наконец-то кончились…Вернее, в экстренном вмешательстве целителя более никто не нуждался и теперь пострадавшие во время боя люди должны были поправиться и своими силами, если за ними будет организован минимальный уход. — Хм, действительно, хорошее вино. А люди тебе здешние как?
— По-разному, — пожал плечами Стефан, принимая емкость обратно и тряся ей перед ухом, чтобы оценить количество оставшегося напитка. Весьма скромное, кстати. — Большинство меня опасалось, некоторые были искренне рады предлагаемой помощи, одна из молодок пыталась глазами постреливать…Но есть и такие, что смотрят с подозрением или шепчутся за спиной, а пара идиотов в обрывках военной формы, с аурой тянущей ранг эдак на второй, так и вообще невесть с чего решила, будто имеет право мной командовать. И даже отсутствие общего языка не помешало им орать как на раба какого или крестьянина сиволопаго и пытаться отнять оружие с артефактами.
— Действительно идиоты…Или проверка на вшивость от инквизитора, — тяжело вздохнул Олег, мысленно пытаясь подсчитать силы защитников монастыря. И выходило тех не так, чтобы сильно много. Во-первых, восемьдесят процентов священников или искавших у них защиты беженцев из числа пигмеев, обычных негров или немногочисленного белого населения сейчас щеголяло бинтами, нацепленными отнюдь не для красоты. А во-вторых, данное место в первую очередь было именно обителью для некоторого числа монахов, а не крепостью, несмотря на толстые стены. И какие-нибудь португальские рыцари в нем могли оказаться разве только совершенно случайно. — Ты их, надеюсь, не сильно зашиб?
— Да что я, без понятия? Бил так, чтобы тебе или какому-нибудь другому доктору их штопать не пришлось, у вас же и без того работы было выше крыши, — отмахнулся Стефан, хитро прищуривая свои узкие глаза. — Да и не в первый раз с таким отношением к себе сталкиваюсь. В Польше тоже попадались ясновельможные паны, которые всех кто не из их числа и даже вообще не европеец считали чем-то средним между нелюдью и животным. Но звоночек, чего не говори, показательный…
ebooksa