— А куда он денется. Архипенко тебе добро на две недели и не надо делать бумаги от фельдшерицы. Я смотрю, ты расстроился, что не надо идти к фельдшерице?
Матрос виновато улыбнулся.
— Забирай подписанный рапорт и дуй в строевую часть оформлять отпуск по семейным обстоятельствам. И не забудь, что с тебя настойка — он усмехнулся, и когда дверь за матросом закрылась — нам тоже добро Леша с тобой.
— Саня, а что мы будем сегодня делать? Какая форма одежды? Что брать? — Форма одежды — штаны, приспущенные вниз до колен — пошутил Ким — сначала едем ко мне, обедаем, ужинаем, переодеваемся и едем в одно место. Все вопросы потом.
— Гитару брать?
— Гитару не брать. Водку надо взять бутылки две. Спирта же у тебя нет? Леша усмехнулся:
— Откуда у бедного яврея деньги и тем более спирт? Третий год не дают вовремя. Водкой компасы заправлены, вместо поддерживающей жидкости. Картушки лупятся. Не тот градус оказался.
— Сливай пару бутылок — почесал голову скомандовал Ким — вон из-под вина, стоят под столом. Денег заработаем, снова зальем. Надо Леха! Для дела надо.
Штурман почесал голову, схватил пару пустых бутылок из-под вина, понюхал их, удовлетворено хмыкнул, и побежал сливать, так называемую поддерживающую жидкость из компасов.
Мало кто из непосвященных, во флотские дела, людей знает, что картушка корабельных компасов плавает, в так называемой поддерживающей жидкости, состоящей из определенной концентрации спирта. Иногда на кораблях этот спирт пьют, в период особого состояния штурманов. Так сказать, в критические дни. Можно сказать, это был видимо крайний случай. Без поддерживающей жидкости компасы не работают. И ни один штурман, знающий, что предстоит выход в море не решиться на это. Видимо наступил такой крайний случай, думал штурман, взлетая наверх по корабельным трапам.
В голове вертелась дурацкая песня, написанная в такие же минуты одним из офицеров Приморской флотилии:
В порту утопим корабли
Все продадим железо, уголь
А фигли-мигли наша жизнь,
Теперь не стоит даже рубль!
Через минут двадцать он вернулся в каюту с наполненными бутылками.
— Тогда все нормально. Идем, пока ко мне домой, поедим, а потом дальше — Ким почесал затылок — мать нас накормит, а под вечер поедем по плану.
— Чем накормит? Сабачатиной? — пошутил штурман.
— Зачем сабачатиной. Это в Корее корейцы иногда едят. А мы обрусились изрядно уже, Собак не едим, кошек тоже. Многие у нас даже православные и имеют русские имена. Может где в тайге и едят некоторые, когда есть необходимость. Но я об этом не знаю — усмехнулся Ким.
Они вышли из каюты и направились по коридору к кормовому трапу.