Товарищ Резак

Я вспомнил свою первую Зайку. Её мог обидеть любой финн с ПТР и только мусор не позволял сжечь её кому вздумается. БТ, которые можно было пробить с пулемёта и прочие машины, еле ползающие и ломающиеся через каждые сотню километров. Танки с крепкой бронёй появились только перед началом войны. КВ с непробиваемым лбом, тридцатьчетвёрки от которых градом рикошетили немецкие тридцатисемимиллиметровые снаряды. Согласно кивнул.

— Танк, сделанный буквально на десять лет позже, уже не подходит для этой миссии, слишком маленький временной разрыв. Особенность заключается в том, что сверху машина должна полностью соответствовать тому времени, и внутри иметь хотя бы одного человека в ней прибывшего, — продолжал Кот, ходя кругами как профессор и по привычке выпуская и втягивая когти в подушечки лап. — Если мы получаем старинные машины, например, из музея, она будет обязательно подкрашена или отремонтирована. Она нам не подходит. Чернота почти мгновенно разрушает такую машину, убивая экипаж. Даже если нам просто удаётся найти экземпляр на ходу, который просто простоял в запаснике, он тоже не подходит. Такая техника не имеет временного смещения, она тоже современная, просто делалась пораньше. Экземпляр должен быть полностью аутентичен.

Я вопросительно посмотрел, а Кот как на лекции, пояснил:

— Это значит не подвергался ни каким изменениям и полностью соответствует вашему времени. Ваш танк и вы товарищ Командир абсолютно аутентичны и идут комплектом. Горючее, вода, смазочные материалы и боеприпасы соответствуют всем требованиям. Даже если мы загрузим вам боеприпасы более современные, то использовать их в черноте вы не сможете. Даже самое простое, смазать пальцы траков современной смазкой мы не можем, их тогда просто разорвёт. Наши боеприпасы очень и очень современные, но в черноте они бесполезны, и вы будите беззащитны. И ещё, я прекрасно знаю ваше имя, но уж извините, пока будите Командир, тут так принято.

— А то, что вы ругались по поводу поцарапать танк? В бою очень тяжело не поцарапать.

— Это ерунда, я просто очень был зол на некоторых, которым скоро предстоит мне кое-что объяснить, и пусть только попробуют меня не убедить! Царапать танк можно сколько хотите, его потом сверху ремонтировать нельзя. Внутри делайте что хотите, а вот снаружи нет. Даже траки, как я уже говорил, можно смазывать только смазкой с временным смещением. Где нам всё это брать? А количество расходников, которые потребляет боевая машина вы сами знаете. Если даже один болт в неудачном месте прогнил, нам его просто нечем заменить, а в случае с вашей Зайкой, как вы его называете, мы получили целый склад. Теперь у нас есть танк, наполненный едой, маслом, запасными частями.

— Это у меня командир башни хомячил.

— Очень предусмотрительно, и спасибо вашему командиру башни.

Кот подал знак парню, который исполнял роль секретаря, и попросил принести еду. Мы уселись за крохотный столик, на котором была мягкая яркая тарелка с бутербродами и нарезанной колбасой, кусочками сыра, стоял кофейник и графин с молоком.

— Теперь у меня к Вам самый главный разговор. Вы в курсе, что в стиксе все хищники и всеядные, в том числе и люди, имеющие массу больше шестнадцати килограмм, с вероятностью почти в девяносто восемь процентов заражаются и становятся чудовищами?

Я кивнул. Это было написано в той книжке, которую мне сунули ещё на понтоне.

— Так вот, — продолжил Кот — Есть проблема. Это наши дети. В этом мире руки и ноги отрастают, самые страшные раны заживают, а люди не стареют и живут вечно, но дети, рождённые здесь, при достижении возраста три-пять лет, с той-же вероятностью становятся заражёнными. Надо родить сотню детей, чтобы получить иммунного ребёнка, и смотреть в глаза остальным девяносто семи малышами, ожидая перерождения. Есть всего один способ сделать малыша иммунным, это белая жемчужина. Штука крайне редкая, и даже наш стаб может найти всего штук пять в год, а у нас, поверьте, есть что предложить взамен. Пять разрешений в год на рождение ребёнка, — это капля в море.

Кот сполз с кресла и заходил вокруг стола. А у меня невольно сжались кулаки. Я не раз видел разбитые с воздуха колонны беженцев, но от слов главного конструктора у меня мурашки по загривку побежали. Смотреть в глаза трёхлетнему ребёнку и видеть, как он превращается в чудовище. Затем ещё раз и ещё, и так почти сто раз. Кот продолжал:

— Один раз в десять лет возникает такое явление, как всплеск. Огромная область покрывается чернотой с временным смещением, вытесняя часть пекла. У нас есть совершенно не достоверная информация, что посреди этой области появляется небольшой кластер, где можно найти некое устройство. Оно может с вероятность процентов пять-десять сделать ребёнка иммунным. Это тоже не решит проблему, но смотреть в глаза десяти малышам или ста есть разница. Это почти две тысячи километров в один конец по черноте и остаткам пекла, переполненному развитыми заражёнными. Ни каких гарантий, что мы что-то найдём и вообще ни каких гарантий, что вы останетесь живы. Вы получили сейчас вечную жизнь и после того, что вы выжили в такой войне, я не могу вам приказывать, а могу только просить. Всё чрезвычайно опасно, и мы эту информацию получили на обрывке бумажки у почти сумасшедшего человека. Мы даже не имеем представления за чем мы идём. Я полностью с вами откровенен. У вас всего восемь дней на четыре тысячи километров по практически неизученной местности, и вы поедите не пойми за чем.

— Я согласен. Только я не знаю, что делать, — сразу ответил я.

Перед глазами стоял мой экипаж, который сходил с ума, пускал слюни и хотел съесть меня и друг друга. Я командир, и они были моими детьми, за которых я отвечал и уже один раз не смог сберечь. Они тоже смотрели мне в глаза, когда превращались в чудовищ. Кот внимательно смотрел и осторожно спросил:

— Что-то случилось?

— Нет. Просто очень тяжёлый разговор получился.

— Да, разговор не из лёгких, но сожалению тут невозможно решить вопрос силой или деньгами. Вам ничего не надо делать кроме того, что вы делали раньше. Ваша задача быть командиром танка, а я позабочусь о экипаже и модернизации вашей Зайки. Уж поверьте, вы свой танк не узнаете. Она превзойдёт все ваши мечты. Пока посмотрите предполагаемые карты местности и маршрута. Всё может поменяться, но на данный момент это самые точные.

Кот оставил меня с ворохом бумаг. Здесь были невероятно точные топографические карты и нарисованные на вырванных из тетради листах схемы, очень похожие на те, которые описывали в книгах про пиратов с крестиками и значками, нарисованные без всяких масштабов. Были и аккуратные нарисованные от руки многоцветные карты. Было несколько рисунков, сделанных карандашами, изображавших странную местность и сделанных как пейзаж. Всё это разнообразие складывалось в странный калейдоскоп, который я развесил на большой стальной стене с помощью специальных магнитов, с яркими ручками. Так мне посоветовал сделать парень-секретарь, видя, что мне не хватает места на небольшом столике. Он же мне и притащил эти странные приспособления, о существовании которых я не имел представления до этого времени. Кот поглядывал в мою сторону, но был занят своим обычным делом — сидел на кресле, ругал, хвалил, давал распоряжения и клацал по нескольким экранам когтями.