Товарищ Резак

22
18
20
22
24
26
28
30

— Всех пристрелила. Градоначальника, жену, двоих детей. Они совсем маленькие. Утром здесь будут заражённые из самого пекла, раз мы у них берём машины, то пусть лучше быстро, чем их будут утром живьём жрать, да и лишнего шума не надо.

Я кивнул. Страшная логика стикса. Есть кластеры, которые прилетают целыми городами, и разумеется там полно и женщин, и детей, но иммунным нужны спораны. Даже если бы мы могли подчищать и защищать кластеры, то как определять кто переродиться, а кто не переродиться? Дарить лёгкую смерть? Тогда бы мы погибли от спорового голодания. Чудовищно ужасная логика. Человеческая психика в Стиксе этот пунктик выключила из большого списка моральных запретов, и того, за что должно мучить совесть. Если на внешке ещё есть какие-то шансы выжить самостоятельно, то здесь, рядом с пеклом, они минусовые. Без посторонней помощи новички тут не выживают.

Когда Гайка вышла из дома главы администрации и сказала: «Я детей пристрелила. Читала на форуме, раз мы берём их машину, то принято детей пристрелить.» То это очередная жестокая логика стикса. Либо совсем маленьких детей забрать, тогда их тысячи, либо закрыть на это глаза. Похожих кластеров, где остаётся электричество и работает местная телефония тысячи, но именно этот выбран в качестве Города Развлечений потому, что он ночной. Перегружается поздно вечером и на улицах нет детей, только взрослые. Только взрослые мужики и женщины, которые не спят. Клубешник, пьяные парни, случайные прохожие и тетки, ищущие приключений на передок, пара ментовских машин и десяток пьяных вумат чоповцев. На других кластерах дети везде. Они в песочницах, на улицах и во дворах. Очумелые от перезагрузки и перебегающие дорогу, ревущие около невменяемых родителей, маленькие, большие, всякие, много. Человек привыкает ко всему и находит всему оправдания, вот такая мы скотина.

Отбросил мысли в сторону, и поехал за унёсшимся в темноту белым внедорожником. Ехать пришлось совсем не долго. Джипяра был нагло припаркован у входной двери магазина. Очевидно, они почти закрылись, но подруга успела заявиться в качестве последнего клиента. Я зашёл.

— Нет! Они не ссучки, они не ссучки, они твари конченые! Определённо! — и увесистые пачки денег полетели в перепуганных продавщиц, которые укрылись за прилавком.

Несколько принесённых тряпок разлетелись веером. Гайка материлась самыми отборными ругательствами.

— Ну вот что это за платья? Я спросила принести платье! Вот каким оно должно быть!

Заклёпки щёлкнули, и она со злым выражением лица сорвала с себя своё, какой-то очень модной фирмы. Ходила по залу и сквернословя, поочерёдно тыкала ошалевшим продавщицам и парню охраннику в морду содранной с себя тряпкой.

— Это вещи? Шмотка должна быть такой, а мне что принесли? Посмотрите! Хоть знать будите! Где у вас тут начальство?

Парень — охранник впал в ступор, девчонки продавщицы боялись высунуть нос из-за прилавка, чтобы не получить по голове прилетевшей пачкой денег, а я тихонько приткнулся у входа, наблюдая за яростью своей подруги, расхаживающей по магазину в одних стрингах и бюстгальтере.

Это был самый лучший и дорогой магазин в сельском поселение городского типа. Тут наверняка закупались все местные крутышки, председатели колхоза, начальники тепловой станции и администрация, даже были видны фирменные вещи довольно приличных брендов. Всё было аккуратно и с пафосом разложено и расставлено на полках, но к такому напору здесь совершенно не были готовы. В этом провинциальном, Богом забытом городишке и магазине имитирующим столичный бутик, просто не знали, что сейчас делать, и придумать у них похоже не получалось.

Подруга немного успокоилась, гордо задрала нос, и не думая возвращать разбросанные по всюду пачки купюр, элегантно закинула платье на плечо. В одном нижнем направилась к машине. Дорогущий белый джипяра был припаркован на тротуаре перед магазином. Открытая дверь тачки практических упиралась в порожек и плавно пересекала в дверь бутика. Она так и бросила его открытым, с работающим мотором, включенными фарами, и музыкой. Матерясь, обошла машину. Близость перехода и последствия кисляка чувствовались, и люди чуть-чуть притормаживали и тупили.

Явно нетрезвая женщина, в одном нижнем белье вывалилась из магазина и заорала: «Всё! Никого не беру, все идут пешком», хлопнула дверью и сдала назад, снесла урну, поехала вперёд, ударилась мордой об столб, вывернула руль и ушла с визгом колёса за угол. Вот интересно, как у неё получается визг колёс на полноприводном внедорожнике? Я тут не мало поездил на таких, но никогда на сухом асфальте мне не удавалось получить красивый прокрут, сколько не пробовал.

Яркий свет фар снова осветил вход в бутик. Белый джип вернулся и снова влетел на порожек магазина, и замер. Сдал назад, снова в урну, дал вперёд, и ещё раз ударился в столб. Высунулась растрёпанная Гайка, и разумеется одеть платье она не потрудилась. Известила всех находящихся на улице:

— Думала сейчас парковка получится. Не, не получалось, — хлопнула дверью и машина, засвистев покрышками унеслась.

Вот как она это делает?

На той стороне дороги стояли гаишники. Они прекрасно знали белый джип жены главы администрации, но, когда он сюда приехал, просто его не заметили, потому что были очень заняты. Они, дружно замахав в обе палки, тормознули дедка, несущегося на москвиче по ночной улице километров двадцать, а то и все тридцать, и внимательно изучали его права, требовали предъявить домкрат и запасное колесо. Заняты были на столько сильно, что на всё остальное их внимания просто не хватало.

Я просто пошёл пешком вдоль улицы. Ехать на машине не хотелось. Наше время до утра. Этот кластер закрыт от пекла непроходимой чернотой, которая утром тоже перегрузиться и сюда прейдут самые сильные твари пекла. Этот город захлестнёт волна топтунов, руберов и даже элитников. Нас, простых отдыхающих, сменят матёрые рейдеры и трейсеры, пришедшие сюда добывать жемчуг, а у жителей этого города нет ни малейшего шанса. Сейчас тепловая станция работает, уличные фонари горят, ночная жизнь кипит, а ночь обещала быть весёлой и этот город полностью в нашем распоряжении.

Белый внедорожник с разбитой мордой стал рядом.

— Резак! — позвала Гайка, через открытое стекло.