Самый дождливый октябрь

– Помогите! Я не знаю, что делать, чтобы мне поверили. Но я не брала эти украшения! Я взяла только диск! Как мне это доказать?

И снова хлопнула входная дверь. На какое-то мгновение, я решила, что это вернулся Хахалев, но знакомый голос мгновенно рассеял мое заблуждение.

– Привет, Ниночка! А я тут мимо ехал, дай, думаю, загляну, полюбопытствую, что у вас новенького?

– С чего ты решил, что у нас что-то новенькое есть? – проворчала Нина.

С Володей, старым приятелем, не было необходимости скрывать раздражение под маской официальной любезности. Впрочем, Стрешнева никаким раздражением, даже старательно демонстрируемым, не проймешь. По толщине и дублености шкуры, он входит в призовую тройку, вместе с Гошкой и африканским носорогом.

– Так вы же здесь сидите, а не по домам разбежались, – простодушно ответил Володя. – Значит, есть, что обсудить! Общий привет! – эти слова уже относились к нам.

И тут же оживленное дружелюбие на его физиономии сменилось безмерным удивлением.

– Оп-па! А это что такое? Мы госпожу Казанцеву чуть ли не во всесоюзный розыск объявляем, а она у вас, прохлаждается.

– Меня? – пискнула Варвара, снова прижимая руки к груди.

А Черников изумленно переспросил:

– Всесоюзный розыск? Ах да, вы же еще не знаете, что она вернула диск. Точнее, не совсем она, но это не важно. Главное, что диск с эскизами снова у меня.

– Какой диск? – не понял Володя. – С какими эскизами? О чем вы говорите?

– Об ограблении моей квартиры, конечно. Вы ведь искали Варвару в связи с этим?

– Так вы еще и квартирными кражами занимаетесь? – спросил Стрешнев у Варвары. – Это вы напрасно. Поверьте опытному человеку, надо выбрать одну сферу деятельности и совершенствоваться именно в ней. Двадцать первый век, что вы хотите? Эпоха специализации.

Петр Кириллович растерянно моргнул:

– Я не понял, о чем вы. Я думал, вы хотите арестовать ее за кражу из моей квартиры.

– Нет, квартирные кражи это не наш профиль. Мы разыскиваем гражданку Казанцеву по другой причине. Она обвиняется в убийстве.

Наверное, все мы, в этот момент, посмотрели на Варвару. Появление Стрешнева оказалось той самой соломинкой, что переломила спину верблюда – девушка была похожа на сдувшийся воздушный шарик. У Варвары больше не было сил сопротивляться ударам судьбы, протестовать, объяснять, доказывать. Она протянула вперед руки, сложив их ладонями вместе:

– Вы наденете мне наручники?

Володя бросил на нее быстрый, внимательный взгляд.