– Окончательный отчет о проделанной работе вы получите в течение трех дней, – заверил он, деликатно опустив напрашивающийся вывод: если работа завершена, то кроме окончательного отчета предполагается и окончательный расчет. – Вам его привезти или вы сами к нам заглянете?
Черников, к его чести, намек понял совершенно правильно.
– Лучше я сам к вам заеду, надо же еще и расплатиться. Только я не понял, Надины украшения – мы их получим обратно?
– Обязательно. Они сейчас являются вещественным доказательством, и, до суда, будут находиться на ответственном хранении. Но вы не сомневайтесь, ни со шкатулкой, ни с ее содержимым, ничего не случится. Конечно, некоторое время, Надежде Николаевне придется обходиться без изумрудов.
– Длительное время? – судя по кривой усмешке, к Петру Николаевичу начало возвращаться чувство юмора.
– Боюсь, что так, – вынужденно признал Гоша. – Сами понимаете, такие дела быстро не делаются.
На этой минорной ноте мы и откланялись.
Слова «дождь все еще продолжался» звучат в этой истории, как припев национального гимна. Но что я могу поделать? Я бы и сама рада была сообщить, что сияло солнце или, хотя бы, упомянуть о сильной облачности. Увы. Когда мы с Гошкой вышли на улицу, дождь все еще продолжался. Но нам так надоело бегать по лужам, что до машины мы дошли спокойным шагом. Включив мотор, Гоша спросил:
– Едем домой?
Домой, это значит в офис, к Александру Сергеевичу и Ниночке, на окончательный доклад. Рассказать все не конспективно, как это сделал Гоша по телефону, а медленно, с самыми мельчайшими подробностями и художественными отступлениями. Выпить кофе с бутербродами, Ниночка непременно позаботится об этом, выслушать от шефа оценку наших действий и наставления на будущее, вот в чем прелести нашей работы.
– Домой, – подтвердила я. – Только по дороге давай к Надежде Николаевне заедем. Действительно, неудобно получается, я от нее на полуслове убежала.
– Заедем, – согласился напарник. – Заодно и новости ей расскажем.
– Думаешь, она еще не в курсе? Черников наверняка позвонил ей и все рассказал.
– Поспорим? – ухмыльнулся Гоша.
Я посмотрела на его довольную физиономию и подозрительно уточнила:
– На что?
– Все равно. Давай на щелбан.
– Ага, разбежалась! А если я проиграю? Мне тогда сколько времени Царевну-Лебедь изображать придется?
– Почему Царевну-Лебедь? – Гоща так удивился, что едва не проскочил на красный свет.
– «И во лбу звезда горит»! – процитировала я. – Кстати, в детстве, я считала эту царевну жутким страшилищем. Подумай сам, месяц под косой, хотя и с трудом, можно стерпеть, но звезда во лбу, это уже перебор.