Белое солнце дознавателей

– Потому что Легион. Потому что там служил отец. Потому что я хочу помнить, – я приложила кулак к груди и стукнула пару раз.

– Вайю…

– Леди, прошу, если вы точно решили, – помощник целителя склонился в поклоне, приглашая следовать за ним.

Леди точно решила. Леди хочет помнить.

Хочу каждый вечер, когда я снимаю одежду, раздеваясь перед сном, когда смотрюсь в зеркало, видеть напоминание на своем плече. Чтобы помнить, о том, кто я. И для чего я здесь.

Глава 3. Мы в ответе за тех, кого…

Плечо зудело.

Мирийский ковер был мягким, с длинным ворсом, но стоять на коленях удовольствие сомнительное. Правда, это первый раз, когда я была не одна, а в хорошей компании.

Геб, виновато понурив голову, стоял справа, Фей – слева, пытаясь незаметно почесать спину о ножку стула. После татуировок всегда накладывают обезболивающие плетения, а они часто зудят.

– Всего день! – дядя хлопнул ладонью, и на столе подпрыгнула стопка свитков. – Меня не было всего один день, и что я вижу?

Луций, демонстративно отвернувшись, смотрел в окно, но я видела, как подрагивают его усы от смеха. Нас сдал Яо. Не специально. Но Гебион не смог удержаться, чтобы не похвастаться, а Яо пока не умел держать язык за зубами. Судя по виду Фей-Фей, эту ночь юному Ву лучше провести на крыше. Или в другом крыле.

– Всего один день!

Кто знал, что дядя вернется последним вечерним порталом? Церемония, прием, празднование должно было затянуться до глубокой ночи. Я думала у нас будет пара свободных дней, это же не просто какой-то Клан – это родичи! Но дядя решил иначе, и все нам испортил.

– За что, Великий? – дядя откинулся в кресле и, щелкнув замком стола, достал деревянную шкатулку, где лежали курительные палочки. – А если бы меня не было два дня? Я бы нашел руины на месте поместья?

Голова Геба свесилась ещё ниже. Свои объяснения дяде он проблеял первым. Фей отчитывалась второй, меня не спрашивали вообще, видимо во избежание.

– Леди Ву, я жду.

Наши с Гебом татуировки уже видели все – оторванные рукава свисали ровно до мирийского ковра, демонстрируя яркую свежую краску на плечах, а Фей от демонстрации отказалась.

– Сир Блау, я уже говорила, – она почти плакала, – я не могу показать. Это… это неприлично…, - она повела плечами – спина чесалась, но опять потереться о ножку стула не решилась – все смотрели прямо на неё.

Луций отчетливо хрюкнул в усы.

– Неприлично, – дядя протянул это слово, смакуя. – Если это неприлично, зачем, во имя Грани, вы сделали это? Леди Ву? Я считал, что хотя бы у вас достаточно разумности, чтобы не поддерживать…