Рубильник исчез.
Растворился прямо у меня под пальцами.
Ну, если это не оно, тогда я уж и не знаю, чего дальше…
Я решительно надел артефакт, положил руку на послушно появившийся рубильник и одним резким, отточенным движением перевел его в положение «вкл».
Говоря по правде, я ожидал чего угодно. Любой подставы. Что сейчас прямо здесь треснет ткань мироздания и в образовавшуюся дыру полезут четырехмерные сиреневые монстры, питающиеся душами девственниц и кровью единорогов. Или, наоборот, меня самого засосет внутрь и выбросит в новую вселенную, где все то же самое, но вид сбоку, и мне придется заниматься прежними вещами, начал все с самого начала. Или что оттуда просто вылезет какая-нибудь хрень и откусит мне голову.
Но пространство и время не свернулись в одну точки и не исчезли за горизонтом, радостно хихикая, и никакие хтонические твари из параллельного мира не бросились на меня из разрыва, но хоть какие-то изменения в наш мир мои действия все-таки принесли.
Виталик открыл глаза.
К сожалению, вместе с ними он открыл и рот.
— Ну, сука, к хренам, в бога душу мать, — сказал Виталик, потянулся и уронил дробовик с коленей. — Чапай, я спал и видел прекрасный сон. На кой хрен ты меня вообще разбудил?
Глава 22
— Вставай, упырь, нас ждут великие дела, — сказал я.
Виталик поднял с пола дробовик, покрутил головой, в его шее что-то довольно ощутимо хрустнуло.
— Сколько я был в отключке? — поинтересовался он.
— Чуть меньше года, — сказал я.
— И мы все еще не победили?
— Не совсем.
— Хреново, — сказал Виталик. — Но вы хотя бы прошли этот чертов, сука, данж?
— Прошли, — сказал я. — И я нашел планету Архитекторов, и высадился на нее, и даже провел с ними переговоры.
— Это, сука, звучит многообещающе, — сказал Виталик. — Много народу полегло к хренам?
— Все, — сказал я.