***
Была глубокая ночь, когда я подъехал к больнице.
Естественно, что я не стал парковать машину близко, как и не стал тащить за собой сумки с деньгами. Надо было сначала поговорить насчёт того, чтоб оплатить операцию наличкой, после чего уже можно будет принести сумки с деньгами. Это при варианте, что они не смогут подождать несколько дней прежде, чем мы сможем отмыть с Натали деньги в казино и там уже куда более безопасно получить уже наши деньги на счёт и оплатить всё.
Но прежде чем решать эти вопросы, надо было поговорить с врачом, а потом заглянуть к матери и убедиться, что всё хорошо. Надо сказать им, что всё в порядке, что всё позади и теперь никому ничего не угрожает. Я должен был удостовериться, что с моей семьёй всё в порядке.
В больнице практически никого в этот час не было. Только охранник лениво бросил взгляд на меня, после чего вновь уставился в телефон. Здесь же сидели одинокие люди, то ли к врачу, то ли ждущие своих родственников или новостей о них. Больница переходила в состояние сна, готовясь прикрыть свои двери на ночь.
Но я успел до закрытия. Я молодец, всё успеваю сегодня. Правда, лифт оказался отключён, что несколько удручало. Пришлось подниматься по лестнице. И пусть сил после двух последних дней не было, я всё равно упорно, не снижая темпа, забирался на нужный этаж. На одном энтузиазме и волнении о близких, можно сказать.
Нужный этаж встретил меня практически абсолютной тишиной. Здесь и так всегда было маловато медсестёр и врачей, но теперь вообще никого не было. Было точно так же пусто и на этаже, где располагалась реанимация. Она в принципе не отличалась особой оживлённостью, когда мне здесь приходилось бывать при прошлых визитах, но теперь здесь всё выглядело в прямом смысле этого слова мёртвым. От такого у меня даже невольно мурашки пошли по коже.
Белый длинный коридор оканчивался дверью, которая всегда была заперта и открывалась, только если тебе давали разрешение на посещение. По бокам были двери во всевозможные кабинеты и даже лекционные залы и залы совещания. Вдоль стен стояли скромные скамейки. На одной из которых и сидела одинокая фигура моего отца.
Каждый раз, когда Наталиэль сюда попадала, он сидел вот так и ждал новостей о ней. Или мама, в зависимости от того, у кого сейчас было меньше работы. Видимо, в этот раз выпала его очередь. Он не поворачивал ко мне головы до тех пор, пока я не подошёл ближе. Словно не слышал даже моих шагов.
— Я пришёл, — тихо сообщил я о своём присутствии.
Отец посмотрел на меня каким-то пустым безразличным взглядом, словно не мог узнать меня.
— Я вижу, — сипло отозвался он. — Только зачем?
— У меня есть деньги, — перешёл я сразу к теме. — Теперь мы можем оплатить лечение Наталиэль.
Молчит. Почему-то молчит. Ещё сильнее свесил голову, словно поняв что-то.
— Пап? — позвал я.
— Зря ты пришёл сюда, Нурдаулет, — вздохнул он, подняв ко мне взгляд. — Ты серьёзно считаешь, что можешь вот так просто прийти и использовать эти деньги?
— Не вижу в этом ничего сложного или плохого, — нахмурился я.
— Зато я вижу в этом плохое. И сложность. Огромную сложность.
— Будто это кого-то волнует… — пробормотал я.
— Боюсь, что есть те, кого это волнует. Ты умный парень, но молод, потому допускаешь ошибки.